Бессонница

- Не превращай мой разгрузочный санаторий в курорт для отращивания брюха.

- И все равно. Мне несложно, если...

- Не знаю, что за лекарства мне колют, - прервал Костя, - но мозги так странно работают. Интересно, если обколоться этой дрянью, я буду заикаться в микрофон?

- Боюсь, вначале нам придется чем-то еще более убойным обколоть Генриха.

- Жаль, я не успел сфотографировать его тогда... со спущенными штанами. Компромат получился бы что надо! - Словно человек, который сутками напролет только и занимался составлением планов по захвату радио, Костя сквозь боль криво улыбнулся. - Представляешь, какие дела мы бы смогли творить на радио?

- Представляю. Дружно рыть себе могилы.

- Нет, могилу не хочется. Мне точно, а тебя не пустят.

- Не представляю, кто сможет меня остановить. – Со стороны наш разговор, наверное, казался безумным, но мне было так паршиво, что радовалась каждому сказанному другом слову.

 - Кто? Твой рыцарь, - Костя кашлянул, - без страха и упрека. Он, кстати, уже понял, как сильно ему повезло?

- Вряд ли меня можно назвать везением...

- И все равно. А может, понял, да сам себе признаться боится?

Ответа на этот вопрос у меня не было, но очень вовремя открылась дверь, и придумывать ложь не пришлось.

- Как он? – Руслан встал у меня за спиной и положил руки на плечи.

- Он как раз рассказывал Жанне, что на тот свет ей еще рано, - болтливая мумия, глазами и щеками напоминавшая моего друга, нашлась первой.

- Ему дали сильное обезболивающее, - шепотом поспешила пояснить я.

- Не до такой степени сильное, чтобы я забыл сказать... – Костя попытался приподняться. – Черт. Как же больно...

- Тебе плохо? Позвать врача? – я  рванулась со стула, но сильные руки Серебрякова удержали на месте.

- Ладно, так скажу, - проигнорировав мои трепыхания, Костя скосил взгляд в сторону Руслана. – Теперь ты отвечаешь за нее. Я временно не могу, потому ее безопасность полностью на тебе. Не убережешь или обидишь – я придумаю способ как тебя достать.

Это был уже не тот Костя, который шутил, что не успел сфотографировать Мисюрова. Чужой, без шуток и причитаний, он пугал меня своей серьезностью.

- С ней все будет в порядке, - Руслан, похоже, и не думал воспринимать слова Кости как бред обдолбанного препаратами больного.

- Надеюсь.

Глаза Кости закрылись, и я заметила, как лицо, перекосив на секунду, сковал спазм.

Тело предало его лишь на короткий миг, но этот жест показал мне гораздо больше, чем весь наш разговор. Всегда скрытный, и сейчас мой друг скрывался. Оберегая от волнения за него, Костя устроил настоящий спектакль для одного зрителя.

Будто почувствовав мои эмоции, Руслан за подмышки потянул меня вверх, а затем чуть ли не силой вытолкал в коридор. Ни минуты на прощание. Ни слова предупреждения о том, что пора уходить.

Такая жесткая и непрошенная забота стала спасением. Не вмешайся он вовремя, чувство вины размазало бы меня еще в палате, и все старания Кости пропали бы зря.

- Ему плохо... – уже за дверью я обхватила себя руками и прижалась спиной к холодной стене.

- После аварии хорошо не бывает, - лицо Серебрякова не выражало ничего. Мой сейф с секретами снова стал самим собой. – Ты сама это хорошо знаешь.

- Со мной было иначе.

Руслан скалой навис надо мной и, подняв голову за подбородок, сухо произнес:

- Считай, что тебе повезло. Просто повезло. А ему нет.

***

За всю дорогу до дома мы не проронили больше ни слова. Стараясь справиться с проклятой паникой, которая сегодня решила отыграться на мне за все счастливые дни, я переваривала информацию. Руслан, изредка поглядывая на меня, рулил в сторону квартиры.

Ощущение дежавю не покидало. Спираль, в которую закручивалась моя судьба, становилась все круче. Повторения несли все больше опасности и захватывали в свою мясорубку уже не только меня, но самых дорогих людей. Вопрос: "Что будет дальше?" бил по оголенным нервам жгучей плетью тревоги.

А если Косте станет хуже?

А если пострадает Руслан?

А если что-то произойдет с родителями...

К возвращению домой меня уже трясло. Никакие доводы разума и надежды на Ильина не помогали избавиться от тисков панической атаки. Старая знакомая настигла меня, и без лекарств, которые остались в собственной квартире, я не представляла, как вырваться из кошмара.

***

Руслан.

С Жанной явно что-то было не так. Я и раньше видел ее в подавленном состоянии, однако то, как она вела себя и выглядела сейчас, не шло ни в какое сравнение с прежним. Орлову словно подменили. Час, запершись, она просидела в гостевой спальне. Еще полчаса в туалете, где я слышал, как ее выворачивало наизнанку.

Не знаю, что происходило, но однозначно, с этим пора было заканчивать.

- Может, чаю? – я перехватил ее в коридоре между санузлом и гостевой и прижал к себе.

Словно пташка, попавшая в силки, Жанна замотала головой и попыталась вырваться.

- Собираешься довести себя до такого же состояния, как и твой друг? Думаешь, ему от этого станет легче?

- Не в этом дело, - Орлова зажмурилась, будто ей было физически больно.

- А в чем?

- Зря ты связался со мной.

В карих глазах сверкнуло такое отчаяние, что я чуть не разжал объятия.