Бессонница

Подозреваю, что к выходным, на которые в этот раз не было намечено никаких свиданий или фуршетов, чья-нибудь крыша с криком: "Достало!" ринулась бы вниз. Морально я уже настраивался на качественный скандал с битьем посуды, собиранием чемоданов и заунывным скулежом Руса, но молчавший больше двух недель Ильин соизволил подать признаки жизни.

Новостей, необходимых нам сейчас, у Пашки не было. Поедая безвкусное отрубное печенье Орловой, он весь вечер травил анекдоты и пытался уговорить пса дать лапу. Рус не поддавался ни за печенье, ни за лесть, а к десяти вечера уже я сам хотел выставить болтливого опера за дверь.

Спустя всего четыре дня я жестко пожалел, что не сделал этого. Нужно было гнать. Дать для ускорения пинка, а еще лучше - спустить с лестницы. Все лучше, только бы он не выложил перед Жанной свою идею по выманиванию маньяка.

Гениальность мысли зашкаливала. Месяц от психа не было ни слуху ни духу. Пока Орлова находилось рядом со мной, Вересов, видимо, боялся рисковать. Полиции такой расклад не подходил. У них из-за нашей осторожности портилась статистика, и начальство уже начинало бить копытом, требуя от подчиненных принять меры.

Деятельный Пашка с начальством был согласен. Чтобы поиски не затянулись еще дольше, он предложил выманить Жанниного преследователя. "Поймать на живца", - как выразился сам Ильин.

Пашка даже печеньем не подавился, выдав эту идею. Между анекдотами и байками о засадах она прозвучала так же фантастично, как и все остальное. Я, уверенный, что у Орловой хватит мозгов отказаться, не придал особого значения кухонной болтовне. Отмахнулся. Но если бы только можно было повернуть время вспять...

***

Жанна.

Готова спорить, что некоторых событий в жизни невозможно избежать, как ни страхуйся, как ни подстилай себе солому перед каждым новым шагом. И никакой это не фатализм. Все просто: собственные желания и страхи – "газ" и "тормоз" машины судьбоносных событий.

Идею Ильина по поимке маньяка я пыталась выкинуть из головы ночью, валяясь без сна. Утром во время пробежки. Днем, готовясь к эфиру. Это было сродни знаменитому "не думайте о белой обезьяне". Чем сильнее гонишь прочь от себя мысли о ней, тем навязчивее они становятся.

Похвастаться здравым рассудком в последнее время я не могла. Качели эмоций раскачивались так сильно, что земля уходила из-под ног. Однако желания встретиться с психом, охотившимся за мной несколько лет, все же не возникало.

Недавняя авария сработала как прививка от риска. Стоило лишь подумать о том, чтобы остаться одной, и позволить психу приблизиться, как левую руку обжигало болью.

Казалось, ничто не сможет меня переубедить. "Нет! Больше никакой опасности. Пусть полиция делает свое дело!" – упрямо талдычил внутренний голос. Но неожиданная встреча вечером возле квартиры Руслана не оставила от осторожности и следа.

Я не знаю, сколько она прождала нас... Точнее Руслана. Красивая, элегантная и миниатюрная. Если бы не затравленный взгляд, можно было даже сказать, что гостья похожа на Свету.

За долгий месяц я ни разу не встречалась с любовницами Серебрякова. При мне он не говорил ни с одной женщиной, за исключением своей секретарши, а вещественных доказательств: забытых безделушек, записок или еще чего-то - мне на глаза не попадалось ни в машине, ни в квартире.

Руслан не был моим, но не был и чьим-нибудь еще. Скорее всего, именно это сладкое, извращенное впечатление продержало меня рядом с ним так долго. Я как вампир впитывала все внимание, которое он мог дать. И вот теперь, глядя на ту, с которой он наверняка делил кровать... на ту, которой не нужно было скрывать своих чувств, возвращалась с небес на землю.

На крыльях глупых иллюзий можно взлететь ввысь. Можно даже возомнить себя птицей. Но рано или поздно придется рухнуть на землю. Закрыть глаза на правду больше не получилось - я была здесь лишней. Самозванкой на чужом пиру. Я, а не та, что сейчас ожидала своего мужчину у двери его квартиры.

Просто и прозаично. Разве после этого могли остаться какие-либо страхи? Один удивленный взгляд незнакомки, одно сухое "Жанна, иди в квартиру. Я скоро приду", - и все решилось само собой. Тревога, опасения, инстинкт самосохранения – все, что было актуально утром и днем, вечером превратилось в пыль.

Как приказал Руслан, стоило ему открыть замок, я вошла в квартиру. Без промедления и вопросов. Но прошло всего полчаса, тридцать напряженных минут, и мы с Ильиным уже оговаривали встречу: где, когда, как и почему об этом не стоит знать его другу.

В одном сложном деле пора было поставить точку. Роскошь продолжать жить многоточиями вдруг резко стала не по карману.

Не мой мужчина.

Не моя судьба.

Даже месяц бок о бок ничего не смог изменить. Затягивать петлю на шее дольше не имело смысла.

***

В зависимости от обстановки некоторые люди меняются до неузнаваемости. Павел Ильин относился к их числу. Что во время первой встречи в машине Руслана, что за чаем в его квартире - Ильин производил впечатление весельчака, для которого работа оперативником была чем-то вроде увлекательного хобби со стабильным доходом.