Бессонница

— Готовую булочку не испечь заново, — повторил он и направился в гостиную читать один из купленных вестернов. Но вместо этого он стал перелистывать книжку, оставленную ему Дорренсом, — «Кладбищенские ночи» Стивена Добинса. Дорренс оказался прав в двух своих утверждениях: большинство стихотворений действительно напоминали эссе, и Ральфу они и вправду понравились. Стихотворение, процитированное стариной Дором, называлось «Стремление» и начиналось так:

Я тороплю себя ежесекундно, ежечасно — Успеть бы все свершите что предначертано судьбой.

И так проходят дни — и бесполезно, и всечасно — Дни, как поток машин, Что вечность обгоняют чередой.

Через окно автомобиля видишь вечность, Что шпиль собора в гордой готике постиг?

Ничто не превратится в бесконечность, Исчезнет, распадется жизни миг — Все неизведанные чувства, счастья быстротечность, Неведомые острова и мудрость древних книг. Ральф дважды перечитал стихотворение. Пораженный, он подумал, что его стоило бы прочитать и Кэролайн. Кэролайн оно понравится, это было так хорошо, а уж им самим (Ральф обычно читал только вестерны и исторические романы) она будет довольна и подавно за то, что он нашел такое стихотворение и принес ей, как букет цветов. Он уже собрался встать, чтобы сделать для нее закладку, когда понял — Кэролайн уже полгода как умерла, и разрыдался. Еще с четверть часа Ральф просидел в кресле, держа «Кладбищенские ночи» на коленях и вытирая глаза тыльной стороной ладони.

Наконец он прошел в спальню, лег и попытался уснуть. После часового бдения Ральф встал, сварил себе кофе и стал смотреть футбол по телевизору.

3

В воскресенье публичная библиотека работала с часа до шести, и на следующий день после посещения Дорренса Ральф отправился туда — в основном потому, что больше нечем было заняться. Обычно в читальном зале с высоким потолком сидели такие же старики, как и он сам, просматривая воскресные газеты, но, выйдя из-за стеллажей, Ральф увидел, что зал полностью в его распоряжении. Вчерашнее великолепно голубое небо затянуло нудной серостью, сеял мелкий дождь, припечатывая опавшие листья к асфальту. Ветер не унимался, теперь он налетал с востока острыми, режущими порывами.

Старики, у которых еще хватало разума (или счастья), укрывшись в теплых домах, смотрели по телевизору последнюю в этом сезоне игру «Ред соке», занимались внуками или, возможно, дремали после вкусного, сытного обеда.

Ральфа не интересовали «Ред соке», у него не было ни детей, ни внуков, и он, казалось, утратил всяческую способность ко сну. Поэтому он сел в маршрутный автобус и добрался до библиотеки, сожалея, что не оделся потеплее — видавшая виды кожаная куртка не согревала в прохладной темноте читального зала. Камин был пуст, а холодное безмолвие батарей центрального отопления свидетельствовало о том, что до отопительного сезона еще далеко.

Воскресный библиотекарь не потрудилась включить электричество.

Дневной свет, которому удавалось пробиться в комнату, замертво падал на пол, в углах прятались тени. Дровосеки и гвардейцы, барабанщики и индейцы на старых картинах смотрели со стен зловещими призраками. За окнами вздыхал и стонал холодный дождь.

«Надо было остаться дома», — подумал Ральф, в глубине души, однако, не соглашаясь с этим, потому что дома теперь было еще хуже. К тому же здесь он отыскал интересную книгу: «Структура снов» Джеймса А. Холла, доктора медицины. Ральф включил свет, сделавший сумрачный зал библиотеки менее зловещим, уселся за один из столов и вскоре полностью погрузился в чтение. «Прежде чем прийти к пониманию различий между нормальным и анормальным сном, — писал Холл, — ученые выяснили, что полное отсутствие определенной стадии сна ведет к расстройству личности…»

«Именно это и происходит с тобой, мой друг, — подумал Ральф. — Не можешь отыскать даже коробку с бульонными кубиками».

«…отсутствие ранних стадий сна наводит на мысль, что шизофрения может быть определена как патология, вследствие которой отсутствие сновидении по ночам со временем приводит к нарушению всего процесса сна и, следовательно, хода повседневной жизни».