Бессонница

"Нет, могу, — возразил он себе. — Меня зовут Леон Редбоун.

Вот так!"

Это оказалось вовсе не смешно, однако Ральф все же почувствовал, как улыбка — легче перышка — тронула его губы. Он прошел в ванную комнату, причесался, затем спустился вниз. Эди Мерфи отправляется на вражескую территорию в поисках съестного, — подумал он.

— Главная цель: коробка кубиков куриного бульона «Лаптоп».

Если же дислокация местности и условия безопасности проведения операции докажут ее невозможность, перейдем к цели номер два: спагетти с мясом. Я знаю, что задание достаточно рискованное, однако…"

— … Однако я постараюсь справиться, — закончил он вслух, выходя на улицу.

Проходившая мимо почтенная миссис Перрин одарила Ральфа подозрительным взглядом, но все же промолчала. Ральф подождал, пока старушка немного пройдет вперед — сегодня он вряд ли был в состоянии вести беседы с кем-нибудь, и меньше всего с миссис Перрин, которая и в восемьдесят два умудрялась находить для себя полезное занятие, зорко следя за таким вот морским десантником, осмелившимся ступить на ее суверенный остров Перрис.

Ральф сделал вид, что осматривает плющ, оплетающий декоративную решетку у входной двери, пока почтенная леди не удалилась на расстояние, показавшееся ему безопасным, затем пересек Гаррис-авеню и вошел в «Красное яблоко».

Именно там и начались главные проблемы дня.

6

Ральф вошел в магазин, снова прокручивая в уме свой неудачный эксперимент с задержкой сна, размышляя, уж не является ли совет из библиотечных книг всего лишь ученой версией народных методов его знакомых.

Неприятная мысль, но ум (или, скорее, некая сила вне ума, теперь отвечавшая за его медленные пытки) выдал послание, вызывавшее еще большую тревогу:

«У тебя есть окно в сон, Ральф. Оно уже не такое большое, как раньше, и, скорее всего, станет уменьшаться с каждой неделей, но тебе лучше быть благодарным за то, что имеешь, потому что маленькое окошко все же лучше, чем совсем ничего. Теперь тебе это понятно?»

— Да, — пробормотал Ральф, приближаясь к прилавку в центре магазина, где стояли яркие коробки с бульонными кубиками. — Теперь, мне это понятно. Продавщица Сью искренне рассмеялась.

— Уж не положили ли вы деньги в банк, Ральф? — спросила она.

— Простите? — Он не обернулся, перебирая красные коробки.

Луковый… Гороховый… Говяжий… Но где же куриный бульон?

— Моя мама говорила, что люди, разговаривающие сами с собой, имеют… Боже мой!

Сначала Ральфу показалось, что Сью просто произнесла что-то сложное, недоступное его измученному разуму, фразу вроде той, что люди, разговаривающие сами с собой, находят Бога, а затем Сью закричала. Ральф как раз нагнулся, чтобы ухватить нужную коробку на нижней полке, когда ее крик с такой силой выстрелил в него, что у Ральфа подкосились ноги. Он покачнулся, ударившись локтем о верхнюю полку стеллажа и сбрасывая их на пол.

— Сью? Что случилось?

Та не обратила на Ральфа никакого внимания. Прижав судорожно сжатые руки к губам, она с ужасом смотрела сквозь грязное стекло витрины.

— Господи, посмотри! Кровь! — воскликнула девушка. Ральф повернулся, сбрасывая на пол еще несколько коробок. От увиденного перехватило дыхание, ему понадобилось время — секунд пятнадцать, — чтобы понять, что истекающей кровью, избитой женщиной, ковыляющей к «Красному яблоку», была Элен Дипно.

Ральф всегда считал Элен самой красивой женщиной в западной части города, но сегодня… Один глаз ее заплыл; на левом виске виднелась глубокая ссадина, которую скоро поглотит безобразная опухоль свежего синяка; распухшие губы и щеки в крови. Шатаясь, словно пьяная, она направлялась к «Красному яблоку», казалось, ничего не видя уцелевшим глазом.

Но еще более пугающим, чем вид Элен, было то, как она весла Натали.

Женщина небрежно прижимала испуганного ребенка к бедру, словно связку школьных учебников, как бывало десять — двенадцать лет назад.

— О Господи, она же уронит ребенка! — опять закричала Сью.

Она находилась шагов на десять ближе к двери, чем Ральф, но не сдвинулась с места — просто стояла, все так же прижимая ладони к лицу.

Ральф больше не ощущал усталости. Он бросился к двери, распахнул ее и выбежал на улицу. И подоспел как раз вовремя, чтобы обхватить Элен за плечи, когда та, ударившись бедром о ящик с мороженым — слава Богу, хоть не тем, на котором она держала Натали, — двинулась в обратном направлении.

— Элен! — крикнул он. — Господи, Элен, что случилось?!

— А?.. — отозвалась та странным тоном, абсолютно не похожим на всегда такой оживленный голос молодой женщины, иногда сопровождавшей его в кино.

Здоровый глаз Элен остановился на нем, и Ральф увидел то же выражение непонимания, говорящее, что женщина не знает, кто она такая, где находится и что и когда случилось. — А?.. Ральф?.. Что?..