Бессмертный Принц

— Ты не ранен? — озабоченно спросила Йорка.

— Нет, — хмуро ответил Оке. — Я-то не ранен…

А Йорка уже обеспокоенно смотрела на его ногу, замотанную покрасневшей от крови тряпкой. Правда, Оке хромал несильно, инксийское копье только скользнуло по бедру, не задев кости.

— Позже поговорим, — сказал Оке Крону, повернулся и медленно пошел к одному из домов.

Крон посмотрел вслед Оке и увидел, как его догоняет Бессмертный Кинир. Он остановил Оке, что-то начал говорить ему. Оке отрицательно покачал головой и коротко ответил. Кинир начал что-то запальчиво объяснять Оке, схватил того за руку. Оке посмотрел в лицо Киниру, резко выдернул у него свою руку и довольно громко сказал:

— Иди отдыхать! Потом поговорим! На Совете!

— У тебя всегда один ответ! — воскликнул Кинир с явным раздражением.

Крон с Йоркой переглянулись и направились к спорящим. Сюда уже подходили Бессмертные. Не все, конечно, кое-кто просто уселся на землю и наблюдал за происходящим издали. Возле Оке оказались неразлучные Ут и Фардок, да еще Дар подошел и встал рядом с Киниром, сразу же показывая всем, чью сторону он собирается поддерживать в споре.

Не ладил Крон с Даром, всегда не ладил. Вечно у них споры какие-то возникали. Завидовал ему Дар. Крон как никто другой мечом владеть умеет. Ему и «песня смерти» не особенно-то необходима, и без нее рубит он инксов почище остальных! То ли хитрые движения умел мечом делать, то ли секреты какие-то знал. Крон и сам не мог объяснить, откуда у него это умение было. Все как-то само собой получалось, словно с детства с мечом в руках рос. И приемы его были необычными и опасными. Удивлялись порой Бессмертные, что вот, мол, Крон с рыцарем стоял лицом к лицу, а у мертвого инкса на спине две глубоких раны и затылок начисто снесен! Как же это Крону удается?! И обращались к нему за советом, просили секретом поделиться. Крон же никому не отказывал, но у кого рука от природы гибкой да крепкой была, а кого небеса обделили. Не каждому было дано освоить приемы Крона, вот у Дара, например, тоже ничего не получалось, хоть ты тресни! Сколько Крон ему ни объяснял, все зря. У Сои и Трэка ничего тоже не выходило, но те только повздыхали, и все. А Дар обиделся. Дескать, если бы Крон хотел научить, так и научил бы. И нечего тут на гибкость суставов ссылаться! С Киниром же у Крона были очень хорошие отношения. Сколько раз они вместе по степи на конях гоняли — и не упомнишь. Обычно Кинир был веселым и покладистым, а вот сейчас что-то взъерепенился, словно на мозоль ему наступили.

— Я сказал тебе, Кинир! — грозно проговорил Оке. — Обо всем поговорим на Совете Бессмертных!

— Опять ты начинаешь распоряжаться! — встрял в разговор Дар. — Кто дал тебе это право? Да, ты самый старший из нас всех! Да, ты — один из Пяти Первых! Ну и что? Ты думаешь, что это дает тебе какие-то преимущества? А я видел, как ты погубил Степь! И все видели! Из моей тысячи кочевников осталась только сотня! И все по твоей вине!

— Замолчи! — рявкнул на него Оке. — Или я сейчас намотаю тебе на шею твои гнусные кишки!

— А ну-ка! Попробуй! — неожиданно взревел Дар, отскакивая от Оке на шаг и выхватывая свой меч. — Попробуй! Посмотрим, чего стоит старик из Пяти Первых против меня — Бессмертного Дара!

Кинир тоже обнажил свой меч и встал рядом с Даром. Ут и Фардок попытались их успокоить, но ничего не получилось — Дар так ответил Угу, что тот и сам чуть было не схватился за меч, пришлось Фардоку теперь уже Ута успокаивать. Люди, находившиеся на площади, кинулись врассыпную. Никому не хотелось становиться свидетелем ссоры Бессмертных. Поверье такое есть — видевший ссору Бессмертных до следующего утра не доживет. Глупости, конечно, но ни один кочевник не желал проверять истинность этого поверья на своей шкуре. Все спешили убраться подальше. Береженого небо хранит, небереженого пламя палит…

Трое Бессмертных стояли друг против друга, сжимая в руках мечи, на лезвиях которых еще виднелась кровь инксов. Все вмиг было забыто — и что вместе только недавно от смерти бежали, и что плечом к плечу врага рубили, и что друг за друга жизнью рисковали. Замерли Бессмертные в напряжении, обезлюдела площадь, никого, кроме Бессмертных, на ней не осталось. И в этот момент воздух вздрогнул, прошел волной. Фигуры Оке, Дара и Кинира мгновенно исчезли, обратившись в смутные темные пятна, словно тени закрутились на площади в полнейшей тишине.