Бессмертный

– Слышали? Ну, тогда я вам другую расскажу! Бреду… Или брожу? Как правильно? А, не важно. Шагаю я, значит, по пустыне. На многие мили вокруг никого и ничего! Правильно пустыню пустыней назвали, а не каким-нибудь… ну, не знаю, как-нибудь по-другому, в общем. Иду, никого не трогаю, если не считать перекати-поле, на которые я очень люблю падать. Вот в кайф мне и все! Так вот, иду, башкой мотаю в поискать пресловутого куста, а тут смотрю – дымок на горизонте…

– И эту мы тоже слышали! – вскипел бородач. – Хватит трындеть, достал уже всех.

– Да это ты достал меня прерывать постоянно! Только ты и возмущаешься, а другим, может, нравится!

Несогласный гул пробежался по залу.

– Да ну вас всех! Пойду отолью, – и я встал, и пошел отливать. Ведь я держу слово. И не успел я в кабинке спустить штаны до колен (ниже не рекомендуется, ибо запачкаешь брюки так, что только выбрасывать), как в соседней кабинке раздался гундосый голос:

– Это ты Болванчик? – спросил он.

– Мало кто меня так называет, – заговорщически ответил я в такт вопрошающему.

– Что у тебя с голосом? – тут же оживился туалетный собеседник.

– А у тебя что?

– Я такой от природы.

– А я такой от погоды.

Помолчали.

– Ты что хотел-то? – наконец подал я голос. – Автограф взять, что ли? Так у меня из холста только туалетная бумага – мало, кстати, – а про писчие принадлежности я и не говорю.

– Да кому нужен твой автограф? – возмутился он. Теперь его голос не напоминал заговорщический.

– Ну не скажи… – поднял я указательный палец, хоть он этого и не видел, после чего о чем-то задумался.

– Эмм… а продолжение будет?

– Какое продолжение? А что тебе еще нужно, кроме автографа? – удивился я. – Я, если что, только по существам женского пола!

– При чем здесь автограф? Что ты несешь?!

– Я? А что я? Ты первый начал.

Туалетный собеседник буквально зарычал, словно дикий зверь. Хотя в туалете подобные звуки не редки.

– Боже мой! Мне, конечно, рассказывали, что ты больной на голову, но чтобы настолько!

– Кто больной? Я больной?! – наиграно возмутился я. – А кто устраивает допросы в туалете? Я сюда, конечно, пришел дела делать, но немного другого характера!

– Ладно, ладно, успокойся! Я все понял, – быстро заговорил не имеющий понятия о сарказме Человек в соседней кабинке. – Я и правда не подумал, просто мне было необходимо переговорить с тобой без лишних свидетелей, и я посчитал, что туалет – лучший вариант.

– Апчхи! – раздался чих в кабинке уже слева от меня.

– Мужик, блин, ты сколько там уже сидишь?! – воскликнул я. – Ты что такой тихий?

– Я люблю тишину, – ответил тихий и меланхоличный голос.

– Боже, куда я попал? Клуб анонимных туалетных собеседников? Эй, ты, который поболтливей, ты еще тут?

– Да, да!

– Жди меня на выходе (или входе?) у бара. Я тут… решу дела и сразу же выйду.

– Ладно, – ответил мужик и вышел из туалета.

– А ты, любитель тишины, больше так не делай.

– Хорошо, – послышался такой же тихий и меланхоличный голос.

Не первый раз мне предлагают работу в необычных местах, обычно удаленных от большого скопления людей, было и в туалете, только тогда мы заранее планировали подобную встречу и все оставались в штанах, да и проверяли, нет ли лишних ушей.

Это был молодой парень (я даже усмехнулся – для меня все молодые, дети, можно сказать) в темно-синем пальто ниже колен, низко натянутой шляпе с большими полями, черных перчатках и в черных же туфлях. Конспиратор хренов, еще бы газету перед собой развернул. Я тут же рассмеялся в голос, когда представил, что он так и сидел на унитазе: в пальто и шляпе. Отсмеявшись, спросил:

– Ты так и сидел в кабинке?

– Ну, да, – ответил тот без тени улыбки. Я заржал еще сильнее, даже схватился за столб, чтобы не упасть. Проходящие мимо подозрительно косились на наш странный дуэт, а «шпион» чуть ли не утонул в своей одежде, оставив торчать наружу один свой странный нос из ворота под тенью широкой шляпы.

Наконец, как только я отсмеялся во второй раз, мы с ним прошли по улице пару кварталов, свернули в переулок, прошли еще немного и уткнулись в небольшой деревянный домик с распашными дверьми в стиле «мы, типа, в вестерне», только большими, полноценными, и вошли в питейное заведение.

Не даром я назвал его нос странным. Он оказался не человеком, как я думал, а виросусом. Эта раса полностью покрыта волосами с ног до головы, не исключая и лица. Их не очень любят, в основном из-за блох и других мелких тварей, часто обитающих в их шевелюре, хотя это стереотип, поэтому он и нарядился так, ибо его могли даже и не пустить в тот бар.

– Не боись, здесь можешь не скрываться, – сказал я.

Этот бар был более злачный, чем предыдущий, и обслуживали здесь любую шантрапу, если те при деньгах.

– Да, я знаю, – сказал виросус, снимая пальто и шляпу и вешая их на напольную вешалку. – Я здесь уже бывал как-то раз.