Бессмертие графини

И теперь мне надо было убедить своего рыцаря не делать глупостей. Хотя, после того, что произошло ночью, мне было стыдно смотреть ему в глаза. Стыдно за свою слабость и нежелание противиться графу. И, сидя в своей комнате, где ночью граф поднимал меня на вершины блаженства, я искала в себе силы, чтобы хотя бы посмотреть на того, кто был мне так дорог, и тем не менее, кого бы я могла предать, если бы только граф повелел мне.

– Ольга? – раздался из-за двери голос Иеронима.

Пока я пыталась решиться, он пришел сам.

– Входи, – ответила я, поправляя одеяло.

Ведь простыни все еще были в крови.

– Ты... Ты любишь это чудовище? – с порога начал он, не заметив кажется ни моего смущенного взгляда, ни всего остального. – После всего того, что он с тобой сделал? После всей той боли, которую он причинил тебе? Или... твои рассказы были ложью?

– Нет, я не врала тебе, но... – я замялась.

Как вообще можно было объяснить то, что я чувствовала к графу? Дикая и больная зависимость, не поддающаяся ни контролю, ни объяснению? Он сломал меня, сделав своей и меня уже не починишь.

– Но что? Скрывала правду? – Иероним по-своему воспринял мое молчание. – Ольга, я поверил тебе, я пошел за тобой, я стал монстром, чтобы помочь тебе. Все что я делал было ради тебя. Так что же теперь?

– Я не могу объяснить свои чувства к графу, – я растерянно опустила руки. – Он просто поработил мою волю. И да, я готова на коленях просить хоть один поцелуй от него, даже после того, что он сделал. Но я не лгала тебе. Я ненавижу его так же сильно, как и завишу от него. И ты действительно мне нужен. Ты мне дорог, Иероним, ты сделал для меня столько хорошего. Если бы граф задержался, ты смог бы полностью меня вылечить.

– Но теперь он пришел и я стал тебе не нужен. Так что же теперь делать мне со своей вечностью?

– Нужен. Ты нужен мне, – я сжала кулаки. – И я обещаю, я смогу побороть свою зависимость. Только не оставляй меня. Мы убьем графа вместе. Но не сейчас. Сейчас у нас не хватит ни сил, ни решимости.

Мои слова были пропитаны эгоизмом, но что я еще могла сказать?

Ведь не было больше той наивной девушки, была лишь Ольга, сломанная графом. Ольга, которая отчаянно хотела, чтобы Иероним остался рядом, пускай и не верила в свои же слова.

Но я боялась, что если он уйдет, то у меня никогда не будет надежды. Викторий, как и я, не способен пойти против графа, а больше в живых у меня никого не осталось – ни родителей, ни друзей.

Это было второй моей ошибкой.

Мне следовало отпустить юного рыцаря и уговорить графа никогда не искать его. Тогда бы в мире было на одного жестокого вампира меньше.

Но, как и в первый раз, я не смогла отказать себе. Я уговорила его быть рядом, уговорила не трогать графа и ждать. Я сделала это даже зная, как больно ему будет смотреть на меня и графа. Я сделала это, хотя не должна была делать.

Я просто хотела удержать его рядом.

– Хорошо. Если я действительно нужен тебе, я буду здесь, с тобой. И когда-нибудь мы сделаем то, ради чего ты меня обратила, – Иероним бросил на меня печальный взгляд и ушел.

А я осталась ждать графа.

Глава 16.

Граф, как и обещал, вернулся на закате. Он по-прежнему был один, но и в одиночестве его сила превышала силу всех обитателей нашего маленького замка вместе взятых.

– Итак, ты и есть тот самый мальчишка, которого моя женушка так неосмотрительно решилась сделать себеподобным? – спросил он, раскинувшись в одном из кресел.

В руках граф держал бокал вина, а губы его не покидала довольная улыбка. Он выглядел спокойным и расслабленным, однако вряд ли так оно и было на самом деле – граф показывал только то, что хотел показать, но свои настоящие мысли всегда прятал на самую глубину, где их никто бы не смог узнать. Такое слово, как «доверие» было ему не знакомо.

– Я сам просил ее об этом и довольно долго, – ответил Иероним, упрямо вздернув подбородок.

Он пообещал мне не провоцировать графа, пока мы не накопим достаточно силы. Он готов был пойти на это ради меня. Готов был терпеть его общество и слушать его речи, потому что я попросила его. Готов был оставаться рядом и ждать столько, сколько будет нужно.

Наверное, я требовала от него слишком многого, хотя ничего не могла дать взамен. Ведь если он действительно любил меня, то любовь его была обречена. В моем сердце всегда было лишь черное место для графа и его страстных утех. И рядом с этой больной зависимостью в алом пламени сгорали все остальные привязанности, потому что она была гораздо сильнее. Она была вечной.

– Да-да, не сомневаюсь. Наша невинная овечка никогда бы не посмела испортить чью-то жизнь из одного лишь простого эгоизма, – ответил граф и кинул на меня такой пристальный взгляд, что казалось, он знает насквозь все темные мысли, что царят у меня в голове. – И как ты собираешься распорядиться столь щедро дарованным тебе бессмертием?

– Я буду помогать Ольге изо всех своих сил, – здесь Иероним не думал и не секунды.

Он действительно знал, чего хочет от вечности и из-за этого мне сделалось стыдно.