Бессмертие графини

Этот момент навечно врезался в мою память как момент полной беспомощности и понимания всех объемов моей зависимости. Моей болезни графом. Моей любви к нему. И моей ненависти.

Но все же то, что при всем жестоком извращении своего характера, граф удовольствовался лишь моей готовностью убить, но не самим убийством, давало мне надежду. Надежду на то, что графу я хоть на каплю небезразлична.

Наконец, я смогла успокоиться. Кое-как собрав остатки платья, я попыталась пристроить их на себя, но вышло из рук вон плохо. В это время конюх очнулся снова. Мне пришлось заглянуть в его глаза, чтобы убедить успокоиться. Граф научил меня этому еще давно, причем сделал это с охотой, в отличие от обучения контролю жажды.

Ему нравились эти возможности вечной жизни, и он отточил их до идеала. Ведь из-за возраста ему не требовался даже зрительный контакт – он мог обдавать волной внушения и на расстоянии.

Я не собиралась пользоваться этим преимуществом. Граф силой внушения заставлял людей делать, хотеть и забывать различные вещи, но я, став монстром, пыталась не быть им.

И для меня умение читать мысли и способность внушить что угодно казались чем-то грязным, несправедливым. Я не хотела вмешиваться в жизни людей, пускай даже пока мое внушение и было слабым, ведь я помнила, какого это, когда тебя заставляют забыть о важном, когда твоими мыслями играют, а из чувств строят то, что хотят.

Впрочем, после моих кровавых обедов вмешиваться было уже не во что. Однако сейчас конюх был жив, пусть и не совсем здоров, и я не хотела, чтобы он нервничал. Да и с воспоминаниями о том, что я монстр, надо было что-то делать.

Успокоив его, я прокусила свое запястье и поднесла к его рту, заставляя сделать несколько глотков.

Конечно, моя кровь была еще слабой.

«Разведена человечностью», как сказал граф.

Она не могла никого обратить в вампира, или сделать те вещи, которые мог делать граф своей кровью, вроде мгновенного врачевания самых тяжелых ран и прочего.

Но все же она была вампирской и имела хоть какой-то минимальный эффект. Пускай бедолага и не сможет сразу восстановить весь запас сил, которых я лишила его, но это лучше, чем ничего.

Когда я убедилась, что конюх выпил достаточно, то сделала ему внушение забыть обо всем, и убрав беспорядок, что мы с графом навели тут, я ушла к себе в покои.

В эту ночь граф не пришел ко мне.

Как и на следующую.

Каждую ночь я ожидала его и каждый раз ожидания оказывались напрасными. Я изводила себя, снова не понимая, в чем же дело. Ведь в этот раз мой выбор был верным.

Я хотела поговорить с ним об этом, но его не было в полупустом замке, хотя я обыскала его с верху до низу.

Целую неделю я металась, пытаясь найти своего графа. За эту неделю я умудрилась никого не убить, хотя контроль жажды давался мне с трудом, но все же это было огромным прогрессом. Однако без графа мне не было от этого никакой радости.

Когда граф наконец вернулся, стоял солнечный день. Я спала в своей комнате без окон, но легко услышала шум подъезжающего отряда и тут же вскочила. Ведь вряд ли стража, охранявшая стены замка, впустила бы кого ни попадя.

Моментально одевшись, я выскочила в коридор. Свет солнца был губителен для меня, но узкие бойницы пропускали его совсем немного, позволяя разглядеть происходящее во дворе и остаться в тени.

Да, на черном коне восседал граф, закутанный в плащ, а позади него был целый отряд рыцарей. И если бы не солнце, я бы бросилась к нему на шею, наплевав на все последствия.

Так вот куда он уезжал.

Видимо, поняв, что я взяла жажду под контроль, он решил вернуть в замок полный гарнизон и своих рыцарей, связанных с ним вассалитетом.

И теперь все снова станет как прежде.

Радость переполняла меня. Потому что даже несмотря на то, что без графа мне не приходилось постоянно наблюдать за мучениями людей, эта неделя была для меня нестерпимо долгой.

Граф делал мне больно постоянно, но без него было еще больней. Странная нездоровая привязанность, которую я называла любовью, а он властью.

Когда все наконец собрались на пир, я заняла свое положенное место рядом с графом. По другую руку от него сидел Викторий, а все места за столом были забиты людьми. Так не было с тех пор, как я стала вампиром.

– Я рада видеть вас, граф. Но почему вы ничего не сказали мне о том, куда уезжаете? – тихо спросила я.

Сейчас нас смог бы расслышать только Викторий, но он демонстративно отвернулся.

– Я твой муж, а не слуга. Я не должен сообщать тебе о каждом своем шаге, – так же тихо ответил граф.

– Простите, – я опустила глаза. – А могу я хотя бы узнать причины вашего отъезда?

Конечно, я поняла, зачем ему понадобилось так внезапно уехать, но хотелось бы услышать это от него.

– Что ж, разумеется, об этом ты можешь узнать. Официально я собирал своих рыцарей в свой замок. Но на самом деле я знакомился со своей новой женой.

Глава 12.

Эти его слова ошеломили меня.

Одной фразой граф буквально перевернул мой мир, заставив сердце разбиться на тысячи осколков, чтобы после каждый из этих осколков застрял в области груди, причиняя физическую боль.