Бессердечный принц. Раскол (СИ)

Алексей прищурился, но я продолжила широко улыбаться и мысленно обернула вокруг своей шеи удавку. За треклятое яйцо Германия нам теперь должна половину королевства вручить. Очередной шедевр Фаберже обошелся дому Романовых в такую сумму. Когда Анна, владелица фирмы, назвала количество цифр в чеке, я чуть не поседела.

Я сделала большой глоток, слушая щебетание Луизы, и старательно игнорировала прожигающий взгляд Алексея. Вряд ли он рассчитывал, что из всех вариантов я выберу самый дорогостоящий. С другой стороны, хороший откуп давно служил началом тесных отношений.

— Ольга, вы обязаны показать мне яйцо! — захлебнулась Луиза в очередном потоке слов.

— Всенепременно, — я нервно покосилась на Алексея.

«Издеваешься?!» — прочла по движению губ. Ничего. Россия — щедрая душа. Появился повод подтвердить.

— Дорогой, ты слышал? Нам покажут коллекцию Фаберже! Почему хмуришься, Курт? Я давно мечтала об этом!

— Луиза, мы обсуждаем важные для наших стран решения…

— Любимый, — надула губы супруга канцлера, — нас так тепло приняли в России. Разве ты не видишь, как его императорское высочество и княгиня стараются для нас.

Я спрятала ухмылку за бокалом, Алексей приподнял бровь, но почти сразу вернул себе нечитаемое выражение лица. А вот посол Бельгии не сдержал презрительного фырканья, что сразу привлекло внимание Луизы. Неловкое переминание австро-венгерца, снисходительный вздох и бормотание про «женщин» тоже не укрылось от нее. Сразу стало понятно: ни сегодня, ни завтра, ни в последующие месяцы у двух королевств нет шанса на удачное заключение сделок с Германией.

— Конечно-конечно, дорогая, — господин Курт пристыжено сжался.

Любопытно, кто такая Луиза и почему ее влияние на мужа столь сильно? Неужели близкая родственница императора Георга Фридриха? Очередная внебрачная сестра, кузина и бог весть кто. Мои попытки воскресить в памяти древо Гогенцоллернов все равно бы не увенчалось успехом.

Мысленно похвалив себя за проницательность, я сделала очередной глоток и чуть не выплюнула шампанское обратно в бокал. Жгучий взгляд прожег во мне дыру, мелькнула расшитая золотая мантия, от вида которой у меня зачесалась кожа. Захотелось разорвать все до мяса, аж пальцы горели. Покачнулся на веревочке крест, и блеснуло задорно кольцо в свете ламп.

Архипресвитер папской базилики Святого Павла, Томазо Манчини, куриальный кардинал и ватиканский дипломат, двигался в мою сторону. На круглом лице застыло выражение покоя и вежливого безразличия к суете мирской, а вот взгляд за тонкими стеклами очков внимательно следил за всем происходящим.

Господин Томазо, несмотря на преклонный возраст и хрупкости в фигуре, очень ловко лавировал между гостями. Несколько раз он останавливался, вежливо кивал, пока я гадала, не слетит ли кардинальская дзуккетто с лысой макушки.

— Ваше высокопреосвященство, — я первой присела в поклоне, затем коснулась губами ограненного рубина перстне.

Жест добровольной вежливости умаслил господина Томазо. Со свойственным снисхождением он благословил меня, поздоровался со всеми присутствующими. Алексей ограничился склонением головы, после чего извинился перед послами, канцлером и его супругой. До первого звонка оставалось чуть больше десяти минут, следовало поторопиться.

— Я приятно удивлен вашему присутствию, кардинал, — бархатные нотки в голосе Алексея снизили градус накала. Даже на английском они звучали потрясающе.

Все-таки появление священнослужителя Ватикана немного раздражало, хотя о нем говорилось. Но взгляды господина Томазо на мое украшение, меня и бокал с шампанским заставляли чувствовать неловкость. Да еще слухи, вечно окружавшие Папу Римского и его подчиненных, добавляли масла в костер.

Кардинал бы не приехал по делам инквизиции. Так?

— Божья воля вынудила меня покинуть папскую обитель, чтобы окунуться в государственные дела ради общего блага, — вздохнул господин Томазо и повернулся ко мне. — Княгиня?

Он настойчиво предложил мне руку, отчего Алексей вынужденно шагнул следом. Никому такой расклад не пришелся по вкусу — особенно Владу. Стиснул челюсть, но с места не сдвинулся.

— Вероятно, мне лучше оставить вас, — пробормотала я скромно и проигнорировала тихое шипение Алексея.

Нет уж, сам разбирайся с церковниками! Тем более чужими.

— Уверяю, я не займу много вашего времени, — прощебетал господин Томазо, уводя нас подальше от людей. — ради маленького вопроса я пришел в место, которое мне по статусу посещать не положено.

Остановившись у окна, кардинал оглянулся, затем чинно устроил руки на животе. Степенная речь прервалась, хитрый взор метнулся от меня к Алексею, потом обратно. Я невольно затаила дыхание в ожидании продолжения, поскольку просто так господин Томазо бы не подошел. Да и моего наличия вежливый разговор с наследником престола России не требовал.

— Какой вопрос, кардинал? — Алексей придвинулся ближе, отчего пространство перестало сужаться.