Бессердечный принц. Раскол (СИ)

Никому не дозволялось обращаться к цесаревичу в подобном тоне. Никто не смотрел на него так, как смотрела сейчас я.

С бушующим негодованием, которое, несомненно, полыхало в моих глазах.

— Конечно, — хищный оскал едва не погнал прочь от греха подальше. Алексей отошел в сторону и сделал приглашающий жест. — Проходите, княгиня. Обсудим ваш вопрос.

Я сглотнула, расправила плечи и с мысленной молитвой шагнула вперед.

Глава 2. Ольга

Страх убивает человека.

Именно это чувство не позволяло людям мыслить реалиями, видеть чуть больше, чем показывала красивая картинка их сытой жизни. За спокойствие в семье и какую-никакую стабильность многие соглашались на самые унизительные вещи.

«Моя хата с краю» — прекрасный аргумент в любом споре.

Я тоже боялась: за себя, падчериц, ум которых был не больше наперстка. Что для них казалось пропуском в высшее общество Российской империи, стало моим хомутом на шее. Он затягивался с каждым днем все сильнее и сильнее. Потому что властный герой в моем романе хоть и принц, но не прекрасный.

— Грушицкий отказал в залоге, — проговорила я после минутной паузы.

Взгляд заскользил по интерьеру кабинета, ища любой угол в качестве поддерживающего элемента.

Здесь все дышало прошлым. Деревянные балки под потолком навевали воспоминания о средневековых замках, искусственно состаренный дуб составлял основную часть отделки и мебели. Арочные проемы, шелковая драпировка окон и кованые люстры, которые загорались десятком электрических свечей. Даже камин, пусть им триста лет никто не пользовался, остался в первозданном виде.

Фотографии Романовых чередовались друг с другом вплоть до черно-белых снимков. Их поместили в рамку за стекло и повесили в темной части кабинета, чтобы пленка от света не выгорала. Среди десятка знакомых лиц я разглядывала сейчас того, кто рассеянно растирал большим пальцем ладонь. Только возраст на снимке был другой — лет десять или двенадцать от роду.

— Чем аргументировал? — спокойно спросил Алексей, но не обернулся. Все внимание цесаревича привлекала суматоха на улице.

— Отправил за кредитом к вам.

Я покосилась на брошенные бумаги, разлетевшихся по туалетному столику, и аккуратно придвинула к себе ближайший листок.

Одного взгляда хватило, чтобы понять: передо мной ничем не примечательные отчеты придворных о состоянии Зимнего дворца. Здесь витраж заменили, тут закончили с восстановлением декоративной отделки. Ничего интересного.

— Занятно, — протянул Алексей и медленно повернулся ко мне.

— Он вел себя очень грубо, намекал на нашу любовную связь. И Яшкин тому поспособствовал своей припиской.

Я подняла голову и невольно засмотрелась на Алексея. Красивая ледяная статуя: сердце не бьется и мозги робота. Пока другие опирались на чувства, он использовал исключительно логику.

Солнечные блики заиграли в волосах, которые при обычном освещении казались черными. Но стоило случайному лучику запутаться в густых прядях, как рыжеватые зайчики выглядывали из тени. Небольшая ямочка на подбородке придавала внешности цесаревича пикантности. Хотя сейчас ее скрывала аккуратная бородка.

Ровный нос, узкое лицо, бледность кожи намекали на аристократизм и достались ему от матери-полячки. Притом, что она никогда не принадлежала к дворянскому роду, поскольку вышла из семьи какого-то там не слишком удачливого бизнесмена. Но, как болтали при дворе, его древо уходило корнями аж в историю Ливонского ордена.

Правда или нет, однако сей факт позволил морганатическому браку состояться. Что ненадолго подняло авторитет царской семьи в глазах народа. Потому что истории о Золушках всегда хорошо заходили простым людям.

— Мы решим вопрос чуть позже. Передам секретарю, чтобы он включил в расписание личную встречу с главой Государственного банка, — одернув рукав пиджака, Алексей прошел к рабочему столу.

— А что с моим заводом? — чуть холоднее положенного спросила я.

Для народа он оставался будущим правителем, для мужчин — кумиром. А для пустоголовых дурочек — объектом пристального внимания. Насмотревшись на английских принцев, каждая девица в России мечтала выйти замуж за императорского сына.

За месяцы, проведенные с цесаревичем бок о бок, я узнала его куда лучше многих. Потому последующая реакция не стала для меня неожиданностью. Лишь неприятным подтверждением без того известных вещей.

— Зачем он тебе? — скука в голосе Алексея заставила передернуть плечами. — Ты сыта, одета, обута. Твои безмозглые падчерицы ни в чем не нуждаются. Вон, — он кивнул на те самые листки. — Глянь отчеты. Сотни тысяч рублей на платья и салоны красоты. Я, право, шокирован. Моя официальная любовница тратит в месяц меньше, чем ее драгоценные дочурки.

Смешно, обхохочешься просто.

Я взглянула на ноготки, которыми мечтала выцарапать серые глаза его ядовитого высочества.

— Значит, моя Софочка совершенно зря бегает к Орловым на чай каждую неделю, и подозрения в измене уже сняты? — я невинно похлопала ресницами. — И Наталья, какова глупышка, сегодня не поедет на прогулку с сыном Гучкова.