Бессердечный принц. Раскол (СИ)

Свист поднявшего ветра унес ответ унтер-офицера, поэтому мне не удалось ничего узнать. Но я терпеливо дождалась, когда Алексей освободится, и бросилась к нему.

— Что он сказал?

Думала — пошлет после нашей ссоры, но нет. Он косо взглянул, нахмурился и потер шрамы на руке. Проглотив ком, я облизнула губы и терпеливо замерла в ожидании, пока не дождалась ответа.

— Диверсия, — прозвучало емкое и до ужаса понятное слово, которое я бы не хотела сейчас слышать.

— Диверсия? Кто-то намеренно испортил отражатели? — повторила, как дурочка.

— Да.

Прикрыв глаза, я попыталась унять головокружение. Потом потрясла головой, прогнав прочь вязкий туман, и вновь сосредоточила внимание на молчаливом Алексее.

— Алекс…

Он не стал слушать. Взмахнул рукой и прервал меня.

— Расследованием займется Влад, когда придет в норму. Моему отцу доложат, он возьмет дело под личный контроль, — от его тона захотелось провалиться под землю. — А ты поедешь домой. Сейчас же. Завтра тебе надлежит явиться в Зимний дворец для личной беседы с его императорским величеством.

— Зачем? — сорвался с губ вопрос, но на сей раз Алексей не посчитал нужным дать ответ. Развернулся и зашагал к равелину. — Алекс, куда ты? — крикнула ему в спину.

— В Москву. Спасать то, что всегда будет со мной без всяких условий — мою страну и мой народ.

Эпилог. Алексей

Монолитные стены Иоанно-Предтеченский монастыря встретили меня необычайной для Москвы тишиной. Магическая завеса, установленная игуменьей Таисия, надежно охраняла древние стены от любых посягательств извне и лишних звуков.

Прищурившись, я посмотрел на дымчато-серые облака, которые заволокли небо. Утро выдалось на редкость прохладным, по шумному городу разгуливала шаловливая метель и гоняла недавно выпавший снег. Белоснежные крупинки хрустели под ногами, пока мы с Евой подходили к главным воротам.

А там нас уже ждали три фигуры в темных одеждах: игуменья и две послушницы.

— Мне запрещено входить в туда. Да я и не хочу, — Ева поежилась и подняла выше ворот полушубка, отороченный соболиным мехом. — Вместо похорон моей павшей сестры я нахожусь здесь, в обители вонючей святости и лживого лицемерия.

— Обстоятельства, которые нас сюда привели, немного отличаются от обыденных. Без тебя он не заговорит.

Я сунул озябшие руки в карманы и устало хрустнул шеей. Ни нормального сна, ни отдыха после бойни в Петропавловской крепости, ни завтрака. Стюардесса в бизнес-джете успела мне принести только кофе, когда мы приземлились в аэропорту. Хорошо, переоделся в полете и принял душ.

Гарь и запах серы, которыми пропиталась одежда, до сих пор свербел в носу.

— Я бы предпочла с ним вообще не разговаривать.

— Он твой родственник, — я усмехнулся и остановился, чтобы посмотреть в хмурое лицо Евы. — Попроще, дорогая. Мы же все-таки навещаем твоего любимого племянника.

— Осужденного за тройное убийство и запертого в женском монастыре. Он сидит в антимагических оковах, в старых казематах. Зачем ты вообще отправил его в Иоанно-Предтеченский монастырь, а не в Петропавловку? — поинтересовалась она и покосилась на зевающего Костенко, который остановился в паре метров от нас.

Черносотенец увязался за мной с момента нашего отъезда из крепости. Заявил, что ни на шаг от наследника престола не отойдет. Ведь спустя несколько часов после того, как стало известно о диверсии, в своей квартире повесился начальник Трубецкого бастиона. А следом за ним из окна выбросился его заместитель.

Вовсе не совпадение, как и то, что прорех оказалось так много. Пусть привязанный к Владу демон попал в крепость случайно, но явно сыграл на руку тем, кто все подстроил. Да и таинственный менталист, вмешавшийся в ход боя Макса и Егора, тоже знатно наследил.

От всех размышлений голова трескалась на части, а дела копились и копились.

По возвращении в Петербург мне надлежало заняться последними приготовлениями к балу, который, несмотря на объявленный траур по погибшим, никто не собирался отменять. Во всех средствах массовой информации произошедшую трагедию назвали несчастным случаем с легкой руки моего отца. Якобы из-за призраков не заметили утечки газа в одном из зданий. После взрыва произошло обрушение, число жертв перевалило за десятки.

Весь ответ любопытным журналистам.

Конечно, тут же появились многочисленные теории заговора. Главным источником стал небезызвестный Вениамин Карлович со своим проплаченными англичанами «Вестником». Его нападки на императорскую семью уже переходили грань, но я пока не спешил с карательными мерами.

Отец не хотел скандалов со «свободной» прессой. Считал, что лучше повременить и не ругаться с ними без серьезного повода. Мне же хотелось всю крикливую братию, сидящую на грантах Британской короны и прочих заинтересованных государств, сжечь в костре инквизиции. Или приставить к стенке и расстрелять без суда.

Надоели… Все.

«Отпусти меня».