Бессердечный

Проснулся Рамон минут через сорок, когда я проехал пару деревень и, оставив в стороне небольшой городок, уже свернул на проселочную дорогу и высматривал удобный съезд в поле. Один из отмеченных археологом на плане ориентиров — памятная стела на обочине трассы — остался позади, впереди понемногу вырастал из серой мглы мороси высокий холм, который следовало обогнуть справа.

— Долго еще? — спросил крепыш и зевнул так, что лишь чудом не вывихнул челюсть.

Немедленно захотелось зевнуть и мне.

Не без труда поборов этот позыв, я направил броневик на обочину и сообщил:

— Мы где-то рядом.

— Уверен?

— Да.

Нас тряхнуло, самоходный экипаж скатился по крутому откосу и запрыгал на заросшей травой грунтовке. Местами из земли проглядывали каменные блоки, которыми полвека назад был вымощен этот путь, где-то успели вырасти высоченные деревья, мне то и дело приходилось съезжать в поле или направлять броневик напрямик через кусты.

Рамон вцепился в ручку над головой и при каждом рывке сыпал ругательствами почище хмельного докера, но мне было не до его стенаний: все внимание уходило на управление броневиком.

Росшие некогда лишь на склонах холма деревья понемногу захватывали новые территории, и теперь мы катили по опушке молодой рощицы, маневрируя среди подлеска. Сделать крюк через раскисшее после дождя поле не представлялось возможным, поскольку там тяжелый броневик неминуемо бы забуксовал и уселся на днище.

Понемногу начало накатывать странное чувство узнавания. Нет, я никогда здесь не бывал раньше, просто некое разлитое в воздухе напряжение вызывало ассоциации с атмосферой родового особняка.

Проклятие? Нет, не проклятие. Лишь слабый отголосок старой битвы.

Самоходный экипаж наконец обогнул рощу, и Рамон не удержался от удивленного свиста. И было от чего — впереди, метрах в ста начиналась черная плешь мертвой земли, словно некая злая магия выжгла там всю жизнь.

Просто черная грязь, смешанная со стародавним пеплом.

Остановив броневик на самой границе бывших владений блистательного Рафаила, я выбрался из кабины и без особого удивления обнаружил в траве пустые бутылки, размокшие пачки сигарет, проплешины давних костров и прочие следы многочисленных пикников. Но, судя по отсутствию следов в грязи, заходить дальше любители пощекотать себе нервы не решались.

Я поделился этим соображением с Рамоном, тот лишь пожал плечами и спокойно ступил на выгоревшую землю. Без спешки вернулся обратно и указал на отсутствие всяких отметин.

— Не все так просто, — хмыкнул он, — да?

Я ничего не ответил, внимательно оглядываясь по сторонам. Сзади нависал крутым склоном холм, впереди простиралась выжженная земля и маячили развалины хозяйственных построек. Из-за них выглядывал силуэт полуразрушенного замка.

— Ну что? — вернулся я к броневику. — Рамон, ты готов?

Крепыш забрался в кабину, и я направил самоходную коляску к разрушенной ограде имения. Раньше здесь была проложена дорога, и катил броневик на удивление ровно, нисколько не подпрыгивая на неровностях и колдобинах.

По мере продвижения вглубь выжженной территории отголоски старой магии не становились сильнее, как и прежде, они едва угадывались и совершенно точно не могли причинить никакого вреда. Проклятие, наложенное на мой особняк, жгло несравненно сильнее.

Когда броневик миновал ворота и покатил дальше, Рамон достал убранный за сиденья винчестер, проверил его и пристроил между коленей, уперев прикладом в пол.

— Что мы ищем? — спросил он, выглядывая в боковое окошко.

— Любые следы, — ответил я, поворачивая к развалинам, встречавшим грудой битого и закопченного кирпича. — В первую очередь проверяем подвалы.

— Их еще найти надо, — пробурчал крепыш и предупредил: — Близко не подъезжай, сначала надо огнемет достать.

Сочтя предупреждение приятеля вполне обоснованным, я остановил броневик и забрал винчестер.

— Иди, я покараулю.

Пока Рамон возился с баллонами и ремнями, я прохаживался неподалеку и внимательно посматривал по сторонам. Потом позвал его к ближайшим развалинам:

— Прикрывай!

Крепыш поспешил следом, но я уже заглянул в провал пустого дверного проема, выпрямился и махнул рукой:

— Отбой!

Внутри все оказалось завалено обвалившимися перекрытиями; если там кто-то и мог обустроить убежище, то исключительно бестелесные духи.

Мы вернулись к броневику; Рамон встал на подножку и ухватился за открытую дверцу, а я направил самоходный экипаж к соседнему строению, пострадавшему при штурме еще сильнее первого.

Его попросту расстреляли прямой наводкой. Толстенные каменные стены выстояли, но в них хватало прорех, всюду валялись обломки песчаника и черепичное крошево. Внутри ничего интересного мы не обнаружили.

— Замок оставим напоследок? — спросил Рамон, когда я направил броневик в объезд полностью разрушенных административных зданий к полукругу мраморного амфитеатра.

— Да, — подтвердил я. — Напоследок.

Солнце, которое теперь проглядывало через пелену облаков блеклым пятном, уже начало понемногу клониться к закату, но, учитывая царящую всюду разруху, проверка всего имения много времени занять не могла.