Бесправыш. Предземье

Вею можно понять. Её к воротам малой лялькой подкинули. Она, ни родни своей настоящей не помнит, ни жизни другой не знает. Ей сложнее других всё менять. Малышня вон — счастливые все поголовно. Для них переезд — развлечение, приключение, путешествие. Кроме Халаша, да может ещё Динки с Лишкой, которым тоже по восемь, у детворы в головёшках попросту не хватает мозгов, чтобы происходящее осознать в полной мере. Не потянуть их умишкам тех мыслей, что роятся у старшей сестры в голове. Как жить? Где жить? Чем жить?

Мне проще — я успел узнать Вепря и верю ему. Устроит нас в лучшем виде. В том смысле, что лучше, чем здесь. То несложно. Хуже, чем мы в Подгнилье жили, уже не получится. Я с ним на эту тему пока боюсь заговаривать — перед глазами до сих пор стоит куча золота, что Вепрь за нас выложил — но, что уже переживать, когда от меня ничего не зависит. Будет выбор — буду решения принимать. А пока плывём по течению — куда вынесет жизнь-река, туда вынесет. В любом случае с голоду не помрём при моих-то деньгах.

Сбережения ведь успел скопить — любой взрослый обзавидуется. Семя жизни, семь золотых, серебра с медью чуть и один боб до кучи — настоящее богатство. Если не светить никому и помалу тратить, надолго нам хватит.

По темну, ещё до рассвета, тряхнул стариной — через частокол перебрался и сплавал на Журавлиные островки. Всё из схрона забрал подчистую — и силки, и капкан, и оружие. Мелочовку в заплечный мешок распихал. Только деньги при мне, зелье-Дурка, чудной кубик Леора и боб. Остальное всё перенёс поближе к дороге ведущей в Град и запрятал. Как раз только что останавливались, чтобы забрать.

Теперь всё моё барахло лежит рядом с потрохами хозяина леса в одной из повозок. Там же сложено оружие охотников и наш скарб — зимняя одёжа в основном. Хотели ещё утвари какой-никакой прихватить, но Вепрь, когда наши плошки-кружки увидел, скривился и велел всё бросать. Видать, новой нам посуды решил придарить. Если что, сами купим — то гроши.

Ещё в одной повозке, что больше других, лежит, еле влезшая на неё голова кабана. В третьей же на ухабах трясёмся мы с мелкими. Этой правит сам Вепрь. На козлах двух других Чопарь с Бочкой. Впереди, оторвавшись немного, на своих двоих трусит Клещ — ему, если налегке, такая дорога не в тягость. Хван хотел с нами сразу возничих отправить, но Вепрь отказал — велел через дня три-четыре явиться к трактиру за повозками. Не нужна нам в дороге компания.

— Не боись, Вейка. Всё у нас теперь хорошо будет. Свобода же, ну. Улыбнись. Отныне мы себе сами хозяева.

Но сестру подбодрить не так просто. Продолжает переживать. Лицо хмурое. Вчера вечером, когда новость поведал, веселее была. Радовалась вместе со всеми, обнималась, плясала от счастья. Теперь, ночь пережив с новым знанием, захандрила — успела надумать себе всякого. Поняла, что на ней, как на старшей, отныне держаться всему.

Вепрь-то, лишь на бумаге наш опекун. Нянькаться с нами не будет никто. Самим со всем предстоит управляться. Оно-то, конечно, после смерти Марги и в деревне так было, но дома знакомое всё, а Град страшит неизвестностью. Вот и мне уже тягостно стало ждать. Скорее бы дорога закончилась.

***

Но путь с детворой, которым, то поесть, то попить, то посикать, в итоге на целых три дня растянулся. Раз на выходе из леса встали ночёвкой, другой в поле уже на подходе к Граду, чтобы посветлу в город въезжать. И понятно — с таким грузом у ворот застряли на час. Зевак толпы такие сбежались, что одним ором не разогнать было. Чопарю даже пришлось самых наглых пару раз пугнуть молниями. И внутри ползли тоже улитками. Далеко не каждый день в Град такие трофеи привозят. А уж, чтобы телегой, а не паромом с большой земли, такого и вообще много лет не бывало.

Добрались до трактира только ближе к полудню. Тут охотников уже ждали — весть успела обогнать наш обоз. Тьма народу: служки, кухонные, завсегдатаи заведения, всевозможные друзья и знакомые, женщина, бросившаяся Вепрю на шею — наверное, та самая Лина, которой он собирался оставить трактир. Понятно, что охотникам сразу же сделалось не до привезённых сирот.

По распоряжению Вепря нас отвели на конюшню, где выделили под временное пристанище сеновал, наказав не отлучаться дальше нужника. Ночевать пришлось здесь же. Благо, еды и воды было вдоволь, а спать на сене тепло и удобно. Утром тоже за нами никто не пришёл. Вейка ныла, я её успокаивал. Мелким же быстро наскучило сидеть в четырёх стенах, и один за одним любопытные носы начали высовываться наружу. Под предлогом желания справить нужду так и лезли во двор.

В итоге нам прилетело. Подросток чуть старше меня, но с таким серьёзным лицом, будто он здесь второй человек после Вепря, разъяснил “деревенщине” правила. Чуть не дал ему в рожу. Не понимает, как тяжко нам ждать неизвестно чего. Куда делись все?

И вот в полдень:

— Привет, мелкота! Китар, собирай своё войско. Грузитесь опять на повозку. Вас проще свезти, чем по улицам пёхом тащить.