Бесконечный Космос

Ему придется изучить местность, запомнить расположение рощ и источников воды, ориентиры на случай, если заплутает во время бури или если ему придется быстро убегать от гризли. Со временем он распространит эту воображаемую карту на третье измерение, включив в нее похожие ориентиры в соседних мирах. Затратив усилия на частокол, он будет привязан к этому миру, по крайней мере до тех пор, пока не решит закончить отпуск. Но последовательные миры всегда рядом, в качестве убежищ – ведь переходить могут только разумные существа, альтернативных источников пищи, укрытия от непогоды и даже засад во время охоты. У Джошуа никогда не возникало проблем с воображаемыми картами. Лобсанг пришел к выводу, что такой способ визуализации мира, или миров, изначально лежит в основе его повышенной способности переходить.

И подготовка вполне оправданна, потому что угрозы есть всегда. По крайней мере, с животными все просто: они либо хотят тебя съесть, либо не хотят быть съеденными тобой. Угрозы от разумных существ серьезнее, как от злоумышленников-людей, так и от некоторых человекообразных. Были люди, считавшие человекообразных Долгой Земли просто животными. Никому не убедить Джошуа, что в сердце эльфов-убийц, которых он повстречал за многие годы, не было злобы.

– Ну, у Робинзона тоже были каннибалы, – сообщил он миру. – А у меня бандиты и эльфы. Но он собирался выжить, чтобы рассказать свою историю, как и я.

Ответа не последовало.

«Какой тихий мир, – подумал Джошуа. – Даже птиц не слышно».

Он не слышал даже долгого зова троллей, даже его эха. Что было весьма необычно: тролли водились почти везде. Но одной из причин, по которым он здесь остановился, было именно их отсутствие. Джошуа нравились тролли, но сейчас ему не слишком хотелось находиться рядом с ними, потому что если тролль увидит тебя, то расскажет племени, которое добавит эту новость в свой долгий зов – бесконечную импровизированную оперу, которая объединяет всех троллей в нечто вроде информационного бассейна. Если тебя зовут Джошуа Валиенте, новость разлетится, и глядишь – уже вся Долгая Земля знает, какого цвета твои трусы…

Но вдруг в тишине мира раздался звук. Глубокий рокот далеко на севере, похожий на львиный рык, но более низкий, почти как что-то тектоническое. Большой зверь объявлял о своем присутствии. Джошуа предстояло изучить не только местность, но и созданий, с которыми он разделит этот мир, хотя, если повезет, ему никогда не придется оказаться поблизости и лично познакомиться с большинством из них.

Его окружал классический пейзаж Верхних Меггеров. Солнце клонилось к горизонту, и Джошуа Валиенте чувствовал себя королем всего, что видел.

– В Мэдисоне, когда я был ребенком, я был ничем, – объявил он. – Я не хотел быть ничем. Когда я перешел, а остальные спотыкались и плакали, я просто шел дальше, я стал чем-то. Я. Джошуа Валиенте! Прямо здесь!..

Отлично. Так какого черта он не может заснуть?

Он достал из рюкзака вторую книгу. Это был толстый том в мягкой обложке, кое-как переплетенные листы шероховатой бумаги Ближних Земель. И время их не пощадило. Это был дневник Хелен, который она начала вести в одиннадцать лет, до путешествия в глубь Долгой Земли вместе с семьей. Практически все, что сохранилось от его брака: эта книга и его обручальное кольцо. Он наугад пролистал страницы.

«Я скучаю без Интернета. Я скучаю без мобильника!!! Я скучаю по школе. По некоторым одноклассникам, во всяком случае. А по некоторым совсем не скучаю. Я СКУЧАЮ ПО РОДУ. Хотя, конечно, иногда он был такой странный. Я скучаю по группе поддержки. Папа говорит, я должна еще написать о том, что мне нравится. Иначе внукам будет скучно читать. Внукам?! Мечтать не вредно…»

Если он и плакал, пока не уснул, то это никого не касается.

* * *

Во мраке ночи, под неуловимо другой луной, его что-то потревожило.

В темноте раздавались обычные крики – охотники и жертвы выходили из теней, нор и из-под пней проживать свои ночные жизни: едва различимая симфония голода и боли, когда одна маленькая жизнь за другой на несколько часов становилась пищей для кого-то с более острыми зубами. Нет, Джошуа Валиенте потревожило не это, к этому он привык.

Тишина. Вот что его разбудило.

Тишина. Великое дыхание мира, всех миров, которое он всегда ощущал в промежутках между незначительными звуками жизни, в шуме непогоды. Время от времени он сталкивался с ее воплощениями, по крайней мере, он так думал. Вроде гигантского сложного организма, называвшего себя Первое Лицо Единственное Число, который они вместе с Лобсангом и Салли Линдси обнаружили в мире далеко за Дырой уже, надо же, сорок лет назад. Но Тишина была еще глубже. Всегда была и всегда будет. Она была голосом самой Долгой Земли, взывающим к глубинам его сознания.

Но здесь, сейчас, Тишина была другой. Была в ней какая-то настойчивость. Словно какой-то огромный зверь сидел под деревом, пытаясь выманить его вниз, навстречу клыкам и острым когтям… Сомнительное приглашение.

Сидя в одиночестве на дереве, в этом пустом мире, без сна, Джошуа казался себе таким маленьким.