Бесконечность

Я хватаю упаковку лезвий, вскрываю ее и вытаскиваю одно из них. Свет от моего телефона бросает блики на металл, когда я подношу его к лицу. На мгновение я зацикливаюсь на этом, ожидая, что мой разум скажет мне не делать этого. Это не изменит к лучшему то, что есть. Это не изменит того факта, что весь кампус видел, как меня трахали. Мой разум не хочет, чтобы я останавливалась, поэтому я делаю то, что подсказывают мне инстинкты.

Я закатываю рукава и отдаюсь темноте, позволяя всепоглощающему чувству овладеть моим телом. Острие лезвия скользит по моей коже ровно настолько, чтобы от него потекла легкая струйка крови. Я тяжело дышу, наблюдая, как красная жидкость капает с моего запястья на скамейку.

Озноб распространяется по всему телу, и мгновенно наступает облегчение. Я делаю еще один надрез рядом с этим, на этот раз немного глубже. Из этой раны течет немного больше крови, но этого все равно недостаточно, чтобы подвергнуть себя риску истечь кровью. Я не хочу убивать себя прямо сейчас. Мне просто нужно почувствовать что-то знакомое.

Прикосновение этого лезвия к моей коже — первое настоящее чувство, которое я испытала почти за два года. Я притворялась той, кем не являюсь. Я натягивала фальшивую улыбку и налаживала фальшивые отношения с людьми, чтобы попытаться быть тем человеком, которого от меня ожидает общество. Вот прямо здесь, это настоящая я. Это грубая, безразличная, естественная Лена Хилл в ее лучшем или худшем проявлении, а может быть, и в том, и в другом.

Я провожу острым краем по запястью в последний раз для третьего и окончательного надреза. Напряжение в моих плечах спадает, и я почти снова могу нормально дышать. Адреналин начинает спадать, поэтому я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, собираясь с мыслями. На краткий миг меня захлестывает стыд, прежде чем я прогоняю его прочь. Я должна была это сделать. Я не слабачка. Я должна была это сделать, чтобы завтра иметь дело с пристальными взглядами. Все в порядке. Я не позволю, чтобы все снова стало плохо.

С этой последней мыслью я разрываю марлю, накладываю ее на запястье и перевязываю. Я не хочу, чтобы кровь попала на мою одежду. Я все вымою и продезинфицирую завтра. Я вздыхаю и возвращаюсь к своей машине с окровавленным лезвием, завернутым в другой кусок марли, который я благополучно положила в пакет. Вывалив содержимое на переднее сиденье, я забираюсь на свою импровизированную кровать на заднем сиденье и позволяю своим беспокойным снам овладеть мной.

**********

Я открываю глаза и на мгновение смотрю в потолок, страшась того, что должно произойти с этого дня. Солнце ярко светит в окна моей машины, напоминая мне, что я спала на кладбище. Я сажусь, чтобы потянуться, и делаю несколько глубоких вдохов. Желание продолжать этот день сейчас очень минимально, но у меня нет выбора.

Я роюсь в сумке со своей запасной одеждой и нахожу кое-что удобное для носки с длинными рукавами. Я не могу допустить, чтобы доказательства прошлой ночи стали достоянием широких масс. Я поймала несколько странных взглядов на мои старые шрамы, но ни у кого не хватило наглости ничего о них сказать. Если бы они увидели свежие порезы, я точно знаю, они бы пристыдили меня. У них и без меня сегодня достаточно поводов для сплетен.

Я опускаю взгляд на свой телефон и вижу несколько сообщений от Карсона, которые не читаю. Я все еще не готова с ним разговаривать. Вероятно, ему интересно, где я, но он может продолжать задаваться этим вопросом. Держу пари, он не думал о том, где я была, когда был с той девушкой, которая прислала видео, где мы с ним трахаемся. Я зла на него сегодня, и это хорошо. Гнев — это эмоция, верно? По крайней мере, я чувствую что-то, кроме пустоты.

Переодевшись, я распыляю сухой шампунь на волосы и собираю их в хвост. Это не лучший вид, но мне все равно. Я сажусь на переднее сиденье и на мгновение замираю, прежде чем позволить автопилоту взять управление на себя и отправиться обратно в Торн-Гроув. В поле зрения появляется кампус, и я паркуюсь на своем обычном месте, прежде чем достать свой рюкзак из багажника.

Я иду по двору, опустив голову и уставившись в землю перед собой. Я не могу заставить себя взглянуть на толпу людей, сквозь которую прохожу. Я чувствую, как их взгляды практически прожигают мою кожу. Шепотки вокруг меня не такие тихие, как они думают.

«Боже мой, ты видел ее видео?»

«Она такая шлюха».

«Я не могу поверить, что она позволила своему парню снимать ее».

«Раньше я думал, что она странная. Наверное, я был прав».

«Не могу поверить, что у нее хватило смелости показать сегодня свое лицо».

«Она знает, что все это видели, верно»?

«А что, если это она его разослала»?