Бесконечная одержимость

Я все еще чувствую ее вкус на своих губах. Эта мысль заставляет меня быть наполовину твердым, пока я спускаюсь по лестнице в неоновый свет моего подвала, устраиваюсь в кожаном кресле и тянусь вниз, чтобы поправить свой быстро набухающий член. Я снимаю пиджак и кладу его на стопку коробок, а рукава засучиваю до локтей, не обращая внимания на постоянную пульсацию желания в моем паху, когда я вхожу в один из своих компьютеров.

Я был первым мужчиной, который заставил ее так кончать. От этой мысли я застонал, начав взламывать список клиентов «Маскарада». Такими темпами мне придется снова отвлечься, чтобы уснуть сегодня ночью.

Взломать его не так-то просто. Тот, кто создал их систему, проделал отличную работу, чтобы любому вроде меня, желающему узнать информацию о людях, которые туда ходят, пришлось нелегко. Чтобы проникнуть туда, нужен кто-то очень опытный.

К счастью, я именно такой.

Войдя внутрь, я бегло просматриваю фотографии. Все, что мне нужно, — это найти ее. Я не собираюсь нарушать чужую частную жизнь — мое любопытство не простирается так далеко. Мне все равно, кто еще пользуется анонимными удовольствиями, которые предлагает «Маскарад». Все, что меня волнует, — это узнать, кем была женщина, которая была со мной сегодня вечером.

Несмотря на то что на ней была маска, я узнал ее обнаженное лицо, как только увидел его на фотографии. Я узнаю ее рот, изящный подбородок и волны темных волос, спадающих на лицо. Кто-то другой, менее тренированный в восприятии, мог не узнать ее. Но я знаю, что это она.

Шарлотта Уильямс.

Даже ее имя звучит элегантно. Сдержанно. Как у женщины, которую учат держать свои желания в тайне, отказывать себе в том, чего она хочет, ожидать совершенства от себя, но не от кого другого.

Но я хочу, чтобы она была несдержанной. Беспорядочной. Эгоистичной. И сегодняшняя ночь стала первым поворотом в комбинации, которая в конечном итоге полностью откроет ее для меня.

Все, что мне нужно, — это ее имя. Отсюда будет мучительно легко узнать о ней все, что я только могу пожелать. Не так уж сложно найти большую часть информации в Интернете, но с моей способностью взламывать записи и копать глубже, я могу узнать столько, сколько захочу.

Ей двадцать семь. Окончила Северо-Западный университет по специальности «компьютерные науки». За плечами у нее несколько продвинутых курсов по кодированию — не настолько, чтобы она могла хоть как-то приблизиться к моему уровню владения компьютером, но достаточно, чтобы мне пришлось быть осторожным, если я захочу каким-то образом вмешаться в ее устройства или следить за ней в электронном виде. Она работает в крупной компании в отделе информационных технологий — работа, для которой она явно слишком квалифицирована. Она могла бы добиться гораздо большего, если бы захотела. Если бы у нее была уверенность в себе.

А может, все дело в ее бывшем мудаке, который убеждал ее, что ей не нужно добиваться большего, чтобы чувствовать себя большим человеком в отношениях. Я немного покопался и в нем. Натаниэль Лейк, тридцать два года, перспективный юрист в крупной чикагской фирме. Корпоративное право, ничего благородного или высокого. Я обнаруживаю активное членство в одном из секс-клубов города, и моя челюсть сжимается, а гнев разогревает кровь.

Значит, она говорила правду. Ее бывший — сукин сын, который никогда не доводил ее до оргазма и при этом делал все «неуважительные» вещи, которые хотел в постели с другими женщинами. Этот гнев подстегивает меня, и я делаю то, что редко делаю по личным причинам.

Я начинаю копать глубже в отношении Натаниэля Лейка.

Взломав его мобильный телефон, я получаю ряд недавних сообщений, многие из них от женщины по имени Валери, а также от нескольких других, все они грязные. Полные фантазий, о которых я могу судить только по паре часов, проведенных с Шарлоттой, о которых он ей не рассказывал.

Готов поспорить, что она попробовала бы многие из них, если бы он попросил. Но я снова нехороший человек, потому что, несмотря на очевидный эмоциональный ущерб, который это нанесло, я рад, что он никогда не спрашивал ее.

Это значит, что я стану тем, кто познакомит ее со всеми вещами, которых она хочет, но никогда не просила. Тот, кто научит ее, что значит кончать от моего языка на ней до тех пор, пока она действительно не сможет больше терпеть. Каково это — кончать на мой член, пока я трахаю ее всеми способами, о которых ей говорили, что ее нельзя трахать. Каково это — отсасывать у меня, потому что она отчаянно хочет попробовать меня на вкус, а не потому, что ей сказали, что она должна это делать.

От одной только мысли об этом мой член становится каменно-твердым, болезненно пульсирующим, как будто я уже не кончал один раз за сегодняшний вечер. Я тянусь к молнии, вытаскивая свою ноющую эрекцию, и начинаю гладить себя в неоновом сиянии экранов.

И все это время я думаю о том, как уничтожу Шарлотту Уильямс для любого другого мужчины.

* * *