Бесконечная одержимость (ЛП)

Я не зря надел черное. Его кровь не будет видна, пока я не вернусь домой и не избавлюсь от одежды, убедившись, что на мне нигде нет его следов. Я достаточно хорош, чтобы не было шансов, что это вернется ко мне. Если только Нейт каким-то образом не догадается об этом, а я не думаю, что он достаточно умен для этого.

А еще я не думаю, что у него хватит духу что-то предпринять, даже если бы он это сделал.

Настроение значительно поднялось, и я начал идти обратно к переулку, где припарковал машину. Я достаю ключи и смотрю вверх — и тут же застываю на месте.

Перед дверью со стороны водителя стоят три темные фигуры. Три фигуры, которые, когда они подошли чуть ближе, я увидел, что это все три моих брата.

— Что это за хрень? — Восклицаю я, скрещивая руки. — Лев, я не удивлен, что ты здесь, как заноза в моей заднице, но Ники и Антон меня удивляют. Обычно тебе не удается их вытащить.

— Они — мой запасной вариант. — Лев холодно улыбается мне. — Я знаю, что ты задумал, младший брат. Мы отвезем тебя обратно к отцу, и ты признаешься. Ты примешь любое наказание, которое он определит. Если он захочет твоей смерти, то так тому и быть, медленной или быстрой, в зависимости от того, что ему угодно. И если ты согласишься без споров, если ты покоришься, то, возможно, мы оставим твою сучку в покое. — Он улыбается, зубы белеют в темноте. — А может, когда ты умрешь, я заберу ее себе. Но ты никогда не узнаешь, не так ли?

Он идет вперед, так быстро, что я почти не успеваю уклониться. В переулке очень мало места, и это три на один. Плохие шансы — но меня это никогда не волновало.

Когда он снова замахивается, на этот раз замахиваюсь и я. Я бью его в челюсть, отчего его зубы клацают, и он отшатывается назад, и я успеваю выхватить нож из ножен, пока Ники и Антон приближаются к нему.

У меня есть преимущество. Я вижу по их лицам, что они боятся меня. Они знают, что я не испытываю к ним любви, что я убью их, если придется, чтобы выбраться отсюда. Чтобы добраться до Шарлотты.

— Иван. — В голосе Ники звучат разумные нотки, которые говорят о том, что он попытается все обсудить. Но я не в настроении даже давать ему шанс.

Когда он делает шаг вперед, я выхватываю нож и ловлю его за руку. Он издает изумленный звук боли — моя готовность причинить ему боль явно застала его врасплох. Лев пошатывается, а я оглядываюсь, оценивая расстояние между собой и незапертой машиной.

Горстка шагов. Несколько футов. Это все, что мне нужно. Я делаю вдох и бросаюсь вперед, выхватывая нож с одной стороны, и мой кулак врезается в мягкую плоть одного из моих братьев, когда я наношу удар слева, замахиваясь без изящества и грации, когда я бросаюсь к машине.

Я чувствую кровь на руке. Боль в ребрах. Я наношу еще и еще удары, движение вокруг меня становится размытым, когда я хватаюсь за ручку двери, выдергиваю ее и бросаюсь спиной вперед на водительское сиденье. Я бью обеими ногами, когда Лев бросается на меня, вбиваю каблуки ему в брюхо, хватаюсь за ключи, выпрямляюсь и захлопываю дверь.

Раздается вопль боли, когда я сжимаю чьи-то пальцы в попытке схватить их. Я хлопаю рукой по замкам, каждое движение, чтобы завести машину, злобное, неистовое, пока я мчусь по переулку. Антон пытается сделать шаг вперед, и угол капота задевает его, отбрасывая в сторону, когда я нажимаю на газ и выезжаю на дорогу, поворачивая.

Дальше они пойдут за Шарлоттой. Но я доберусь до нее первым.

26

ШАРЛОТТА

Утро после того, как я переспала с Иваном, странно тяжелое. Как только я встала, пришло милое сообщение от него, с пожеланием доброго утра, но меня тяготят сообщения от Нейта. Он видел меня прошлой ночью. Он наблюдал за мной. Следил за мной.

Я помню, как я чувствовала себя, идя домой после бранча с подругами, как я чувствовала на себе пристальный взгляд и как я фантазировала о своем мужчине в маске. В новом свете эта мысль заставляет мою кожу покрываться мурашками, мне хочется залезть в душ и отмыться добела.

Не так я хотела чувствовать себя на следующее утро. Я хотела греться в лучах послевкусия, быть солнечной, счастливой и парящей после того, что произошло с Иваном. Вместо этого сообщения Нейта вызывают у меня зуд, как будто я хочу поцарапать свою кожу.

У меня возникает соблазн остаться дома, но я знаю, что если я это сделаю, то буду зацикливаться на сообщениях и на том, что они заставляют меня чувствовать. Лучше быть занятой, чтобы было чем заняться, поэтому я иду на работу, чувствуя, что кто-то наблюдает за мной всю дорогу. Это ощущение ползет вверх и вниз по позвоночнику, вытесняя все остатки приятных ощущений прошедшей ночи, и я еще больше злюсь на Нейта за то, что он разрушил это для меня. За то, что лишил меня того, что должно было быть хорошим утром.

Я думала, что, если буду игнорировать его, он уйдет. Что он поймет, что все кончено. Но все становилось только хуже, чем больше времени проходило. И хотя мне смешно, что он так расстроился, увидев меня с кем-то другим после того, что он сделал, вчерашние сообщения заставляют меня беспокоиться о том, что он может сделать в связи с этим.