Беру свои слова обратно

Глупость Павлова налицо. Однако и тут есть что возразить. Не один Павлов в театре сидел. Внимательному читателю рекомендую полистать мемуары других генералов из других военных округов. Гарантирую, любой, кого интересуют загадки начального периода войны, найдет десятки упоминаний о столичных артистах, которые во второй половине июня пели и плясали по большим и малым гарнизонам вдоль всей западной границы Советского Союза. Не Павлов столичными концертными бригадами распоряжался, не он их слал на границу. Не было у него власти столичными распоряжаться.

Молодому поколению не понять, а сверстники подтвердят — у нас так было устроено: готовится сбор урожая, и вот артисты всех рангов — от школьных драмкружков до московских знаменитостей — на полевых станах поднимают боевой дух земледельцев перед грандиозной битвой за урожай. Или — готовятся выборы. Тут вам в магазины и колбаски подбросят, и банок каких-то с завлекательными этикетками, и кислого вина подвезут аж из Алжира. Однажды в Куйбышеве перед выборами даже бананы продавали. Правда, только с десяти до обеда и только в центральных кварталах. А вот водки, точно помню, на всех хватило. У кого деньги были. И тут же рядом с магазинами, внезапно разбогатевшими на закуску и выпивку, — радость всенародная: бубны стучат, гитары бренькают, гармошки надрываются. А в заводских клубах, а то и прямо в цехах, любимцы всенародные, от Пьехи до Зыкиной, разносят по душам человеческим надежду, тепло и счастье беспредельное.

Или вот: в 1968 году, ближе к августу, любителям эстрады и цирка, поклонникам оперетты, сатиры и драмы, балета и оперы в Москве было нечего делать. Ценителю надо было в тот момент оказаться в войсках Прикарпатского военного округа. На границе с Чехословакией. Вот где раздолье было! Любуйся-наслаждайся достижениями советского, самого гуманного в мире искусства! Главное — бесплатно. На халяву!

В июне 1941 года нечто подобное случилось вдоль всей западной границы Советского Союза. Историкам искусства рекомендую полистать воспоминания певцов и танцоров, скрипачей и пианистов, артистов кино и театра. Самое, казалось бы, им место в июне 1941 года перед сбором урожая — на Дону, на Кубани, на Алтае, в Поволжье. Ан нет. Все они стайками и табунами почему-то по западным границам роились. Некоторые из них развлекали командование и штаб Западного фронта. Именно так: фронта! Вечером 21 июня, в тот самый момент, когда Павлов со своим штабом в театре хлопал в ладоши, в Кремле товарищ Сталин принимал решение о развертывании пяти советских фронтов от Белого моря до Черного. В частности, было принято решение о создании Западного фронта и назначении генерала армии Павлова командующим. И если так, то Павлову должен был позвонить сталинский секретарь товарищ Поскребышев и сообщить: решается ваш вопрос, вам приказано сидеть в служебном кабинете у телефона и ждать решения.

И если Павлов беспечно расслаблялся в театре, то из этого следует, что подобного распоряжения из Кремля не поступало.

И тут из области смешного мы переходим в область непонятного. Над Павловым каждый волен смеяться, но как понимать поведение Сталина? В годы его правления весь государственный аппарат работал в сталинском ритме и был подчинен режиму дня отца народов. Сталин работал ночами, потому все наркомы, а позже министры сидели до утра в своих кабинетах: а вдруг позвонит Сталин? Раз в кабинетах ночью сидели наркомы, то сидели и их заместители: а вдруг наркому срочно потребуются какие-то сведения? А раз сидели в креслах заместители наркомов, то оставались на рабочих местах и начальники главных управлений. И их заместители. И начальники управлений. Тоже с заместителями. И начальники отделов. И все прочие. Каждый желающий найдет во множестве такие сообщения: «В Наркомате обороны, в Политическом управлении РККА, так же как и в аппарате ЦК ВКП(б), в то время господствовал порядок авральной ночной работы. Скажем, Мехлис не уезжал домой раньше 5-6 часов утра» (Генерал-майор Е.А. Болтин. «Красная звезда», 10 марта 2004 г.). «Во всех наркоматах работали ночами» (В.С. Емельянов. На пороге войны. М., 1971. С. 23). О сталинском стиле работы рассказывает кандидат в члены Политбюро Д.Т. Шепилов: «Работа шла до утра... Нередко конец одного рабочего дня (вернее, ночи) смыкался с началом другого... Работа шла на износ. Инфаркты, инсульты и смерти сыпались всюду» («Вопросы истории». 1998. No 5. С. 12-13).

И не только правительственно-чиновничья Москва жила в этом ритме. Но и вся страна. Всему аппарату управления приходилось подстраиваться под ритм Москвы. Сидит ночью партийный секретарь в каком-нибудь Уркаганске, а уйти не моги: а вдруг помощник московского замзавотдела потребует немедленного ответа?.. Хорошо на Дальнем Востоке. Когда в Москве ночь, там уже день. А каково остальным?