Берсеркер

Венерианский адмирал Кемаль бросил взгляд на соотечественников, но решил воздержаться от замечания о слабом вкладе сводного брата самого Карлсена — Ногары. Во всей Галактике не нашлось бы ни одного живого существа, под чьим началом согласились бы сражаться и Земля, и Марс, и Венера. Кемаль предпочел попытать судьбу с братом Ногары.

— Для битвы в нашем распоряжении двести сорок три корабля, специально сконструированных или модифицированных для применения новой тактики, — продолжал тот. — Все мы благодарны за неоценимый вклад Венеры в виде сотни кораблей. Наверное, большинству из вас уже известно, что на шести из них установлены новые дальнобойные тахионные пушки.

Похвала ничуть не растопила лед во взглядах венериан.

— Вероятно, у нас имеется численное превосходство в сорок кораблей, — вел свое Карлсен. — Мне нет нужды рассказывать вам, как враг превосходит нас по огневой мощи и боевой силе при соотношении один к одному. — Он выдержал паузу. — Тактика абордажа с тарана позволит застать их врасплох, дав нам необходимое преимущество.

Видимо, главнокомандующий подбирал слова очень осторожно, желая умолчать, что надеяться на успех можно лишь в одном случае: застав противника врасплох. Теперь, когда после десятилетий ожидания перед людьми наконец забрезжила надежда, говорить такое было бы чересчур. Чересчур даже для этих заматеревших в боях людей, знающих, насколько больше потянет берсеркер на весах войны против любого боевого корабля.

— Одной из величайших проблем остаются обученные люди, способные возглавить абордажные партии, — снова заговорил Карлсен. — Во время вербовки я постарался сделать все, что было в моих силах. Изрядную часть личного состава, проходящего в текущий момент подготовку в качестве абордажных десантников, составляют эстильцы.

Адмирал Кемаль будто заранее догадался, что последует: начал отодвигать стул и приподнялся, но замер, желая удостовериться, что не ошибся.

Карлсен продолжал говорить, не меняя тона:

— Из этих обученных десантников будут сформированы роты, и к каждому кораблю будет приписано по одной роте. Затем...

— Минуточку, главнокомандующий Карлсен, — поднялся Кемаль.

— Да?

— Как я понял, вы намерены разместить эстильские роты на венерианских кораблях?

— Да, в целом ряде случаев мой план предусматривает именно это. Вы против?

— Да. — Венерианин оглядел соотечественников. — Все мы против.

— Тем не менее это приказ.

Кемаль снова мельком оглядел собравшихся и сел с непроницаемым выражением лица. Сте но камеры в углах издавали едва уловимый свист, как бы напоминая, что все происходящее записывается.

Лоб главнокомандующего на миг прорезала вертикальная морщинка, он смотрел на венериан долгих пару секунд с задумчивым видом, прежде чем возобновить доклад. А что ж еще делать, если не размещать эстильцев на венерианском корабле?

«Тебе не дадут стать героем, Карлсен, — подумал Митчелл Спэйн. — Вселенная устроена из рук вон плохо, а люди дураки — они ни в одной войне не способны по-настоящему встать на одну сторону».

Уложенные в трюме венерианского военного корабля под названием «Солнечное пятно» боевые доспехи были упакованы в сбитые ящики наподобие гробов. Опустившись на колени рядом со своим скафандром, Митч проверял коленные и локтевые сочленения.

— Капитан, хотите, я нарисую на нем какие-нибудь знаки отличия?

Рядом с ним остановился молодой эстилец по фамилии Фишман, один из десантников только что сформированной роты, командиром которой назначили Митча. Фишман, раздобывший где-то многоцветный маркер, указывал на скафандр.

Митч окинул взглядом трюм, заполненный его подчиненными, хлопотавшими вокруг ящиков со снаряжением. Он сразу решил пустить события на самотек, вмешиваясь лишь по мере надобности.

— Знаки отличия? Ну, пожалуй, нет. Разве что у вас есть какие-то соображения по поводу эмблемы роты. Вот это было бы недурно.

Нужды помечать его бронескафандр, в общем-то, нет. Скафандр марсианского производства и без того выделяется среди остальных — старый, но модернизированный; пожалуй, лучшего скафандра нет ни у кого. А на бочкообразной груди уже есть рисунок — большое черное пятно, рассеченное зубчатыми красными линиями, показывающее, что Митч уже приложил руку к «смерти» одного берсеркера. В свое время в этом же скафандре ходил родной дядя Митча; обитатели Марса всегда уходили в космос в огромном множестве.

— Сержант Маккендрик, — спросил Митч, — какие у вас имеются соображения по поводу эмблемы роты?

Проходивший мимо интеллигентный молодой человек, только что назначенный сержантом, остановился, перевел взгляд с Митча на Фишмана, будто пытаясь разобраться, кто и какое тут имеет отношение к эмблеме, прежде чем подставляться под удар. А затем с застывшим лицом посмотрел куда-то между ними.

В трюм вошел узколицый венерианин — очевидно, офицер, а с ним конвой из шести человек с повязками на руках и оружием на портупеях. Корабельная полиция.

Сделав пару шагов вперед, офицер замер неподвижно, уставившись на маркер в руке Фишмана. А когда все в трюме смолкли, устремив взгляды на него, спокойно проговорил: