Берроуз, который взорвался. Бит-поколение, постмодернизм, киберпанк и другие осколки

Юный maricon Хоселито, сын торговки Долорес с дурным глазом, якшается с наркоманами, ворами, убийцами, шлюхами и с монструозной сутенершей Лолой Ла Чата, прячущей выручку меж гигантских грудей.

Мальчик по имени Эль Моно прислуживает престарелому киллеру Дядюшке Матэ и учится у него подстреливать летящих грифов. «Всякий кто не по нраву дядюшке Матэ вскоре осваивает науку держаться от него подальше»{10},[2].

Зеленая Монахиня в монастырском приюте подсаживает постояльцев на морфий, чтобы убить в них волю к побегу. Один из них – Одри Карсонс. «Одри был худым бледным мальчиком лицо изрезано мучительными душевными ранами. ‹…› В Одри было что-то гнилое и нечистое, запах ходячей смерти. ‹…› Он проводил бессонные ночи рыдая в подушку от бессильного гнева»{11}. А еще он читал дешевые приключенческие романы и полностью переселялся в их миры.

Перед глазами, как дурной сон, картины Дикого Запада, Первой мировой и колониальных войн. Одри обнаруживает себя в окружении мальчиков, полуголых и вооруженных.

Мальчики заполняют аркады и залы с киноэкранами, расходятся по ярмарке. Мальчики-зрители смотрят на экранных мальчиков – на мальчиков-индейцев в декорациях цивилизации майя, с пирамидами, в окружении плотоядных растений – растений с огромными фаллосами, растений с широкими анусами. «А там жопное дерево»{12}, – говорит один из них.

Люди трахают деревья, деревья трахают людей, а мальчики между делом собирают семя, потому что оно стоит очень больших денег.

В Марракеше, где «дикие мальчишки на улицах целые ватаги злобных как голодные псы»{13}, смешиваются эпохи и архитектурные стили, одежда и даже тела. «Каждый покупает что захочет рыжеволосую задницу мексиканский пах китайский желудок люди становятся пестрыми тонкие черные руки как щипцы для орехов улыбка деревенского мальчишки потом рога и козлиные копыта мальчики-волки мальчики-ящерицы один одержимый сделал себе руки гладкими и красными как терракота и завершил их клешнями омара»{14}.

Опасно ходить по улицам без охраны: дикие мальчики набрасываются толпой. Впрочем, с охраной не лучше.

Юные американцы и юные индейцы совокупляются под аяуаской и маджуном.

Знатный порнограф Великий Сластосука (англ. Great Slastobitch) модернизирует порнографию. «Новый подход к порнофильмам выделяет сюжет и персонажа. Сейчас космическая эра и секс-фильмы должны выражать желание вырваться из плоти через секс»{15}.

Мы в фильме, мы в тексте, мы сами не знаем где. Мальчики совокупляются на фоне пирамид майя, обагренных свежей кровью. Люди гниют изнутри, заражаясь от зловонных жрецов. В агонии они ползают по земле, словно сороконожки. Дикие мальчики живы, они уходят в леса.

Они распространяют порок и анархию, взрывают изнутри благопристойные американские семьи. Дикие мальчики объявляют войну Контролю. Дикие мальчики – это ось зла, которая должна быть повержена. Армия на подходе. «Я пью за славную победу наших бравых американских союзников над маленькими мальчиками вооруженными рогатками и скаутскими ножами»{16}.

Но мальчики заманивают солдат в засаду, на их стороне невиданные вирусы и варварская хитрость. Бойня. Солдаты бегут. Мальчики играют в футбол головой полковника. Они отрезают мошонки у трупов и делают из них элегантные мешочки для гашиша. «Все кончено за несколько секунд. Из полка не осталось в живых ни одного человека»{17}.

Их сеть разрастается по всему миру. «Легенда о диких мальчиках распространилась и мальчики со всего мира сбегались чтобы присоединиться к ним. Дикие мальчики появились в горах Мексики, джунглях Южной Америки и Юго-Восточной Азии. Бандитские страны, партизанские страны – вот территория диких мальчишек»{18}. Об этой угрозе докладывают президенту: «Феномен диких мальчиков – это культ основывающийся на наркотиках, пороке и насилии он опасней водородной бомбы»{19}. Беда пришла откуда не ждали: из дикого детства.

Дикие мальчики. Они кончают радугой и северным сиянием. Они повсюду. Их не остановить.

«Дикие мальчики совсем близко»{20}.

Огни Сент-Луиса увлажняют булыжную мостовую будущей жизни

Экспериментальный (впрочем, у него все экспериментальное) роман «Дикие мальчики» вышел в 1971 году; взрывные события того времени, как видно, нашли в тексте свое причудливое преломление. На тот момент Уильяму С. Берроузу было 57 лет – самое время впасть в детство, пускай и не в привычном смысле. И хотя ничего из описанного в «Диких мальчиках» не могло произойти в его собственном детстве, но если внимательно вчитываться в хронику тех далеких событий начала века, что-то диковинно-пророческое все же можно найти.