Бернадот

Внешним поводом к противостоянию послужила всё та же проблема вооружения страны: король и верхняя палата выступали «за », в то время как весь остальной политический истеблишмент был «против». Правые подняли настоящую истерию по поводу «угрозы с востока», и в Швеции началась беспрецедентная кампания шпиономании. В историю страны и сознание населения прочно вошла эпопея с т.н. русскими «точильщиками» и коробейниками, за скромным обличьем которых якобы скрывались коварные русские разведчики. С грязным провокационным памфлетом «Слово предупреждения» выступил правый консерватор Свен Хедин, нарисовавший для обывателя страшную картину русской оккупации, насилия и террора222. В поддержку линии короля 6 февраля 1914 года было организовано 30-тысячное верноподданническое шествие крестьян к Стокгольмскому дворцу. Густав V и его сын наследный принц Густав Адольф не преминули воспользоваться этой манифестацией и выступили перед собравшейся толпой с зажигательными «патриотическими» речами, написанными всё тем же С. Хедином. Подтекст этих речей был ясен: король должен иметь решающее слово в стране, а Швеция должна была заключить альянс с кайзеровской Германией. Королева Виктория (1862—1930), прусская принцесса, активно помогала мужу в этом начинании223.

К чести тогдашних либералов (лидер К. Стаафф) и социал- демократов (лидер Яльмар Брантинг), следует заметить, что они не оставили этого события без внимания, справедливо полагая, что 30 ООО крестьян — это ещё не вся Швеция. 8 февраля они организовали ещё более мощную демонстрацию в пользу мира и разоружения и тем самым спасли честь и нейтралитет страны. Одновременно в адрес короля и его семьи прозвучало недвусмысленное предупреждение о том, кто является настоящим хозяином страны. Премьер-министр Стаафф потребовал от Густава V официального заявления, в котором король должен был объяснить, что 6 февраля он высказывал своё личное частное мнение, не получившее одобрение правительства. Король, не слагая с себя ответственности за речь, отказался это сделать, ссылаясь на свободу мнений в стране, распространявшейся в том числе и на короля («Я не хочу лишать себя права свободно общаться с народом Швеции»). Правительственный кризис стал свершившимся событием.

С большим трудом Густаву V удалось сформировать правое правительство Яльмара Хаммаршёльда, отца Дага Хаммаршёль- да, будущего генерального секретаря ООН. Я. Хаммаршёльд первым делом распустил нижнюю палату парламента и объявил новые выборы в стране. На ставку была поставлена не проблема вооружения Швеции, а само существование монархии. Уже на демонстрации 8 февраля громко звучали призывы к введению в стране республиканского образа правления. В этой ситуации дело Густава V было обречено на провал, и он потихоньку сложил оружие.

Спасла его всё та же программа вооружения. После выстрела в Сараево 1 июня 1914 года и Стаафф, и Брантинг, вслед за германскими социал-демократами, признали целесообразным взять линию на вооружение страны. В стране наступило перемирие, последовала мобилизация, и поступок короля предали забвению. Первая мировая война обеспечила королю некоторую передышку до 1917 года, а потом, с победой революции в России, борьба демократии с монархией возобновилась с новой силой. Густав V был должен согласиться с первым в истории страны левым коалиционным либерально-социал-демократическим правительством. Последовали новые антимонархические инициативы, были внесены соответствующие новому духу времени изменения в основной закон страны, и к 1918 году Густав V окончательно понял, что борьба проиграна. Дальше ему оставалось лишь плыть по течению, русло которого и скорость определял уже не он. Ему оставались представительские обязанности и частная жизнь. Последней возможностью он воспользовался и увлёкся теннисом, завоевав на этих поприщах признание не только в своей стране, но и за её пределами. Полюбил он игру в бридж и «королевскую» охоту на лосей — благо этого зверья в Швеции было всегда достаточно.