Беременна в расплату (СИ)

Я ведь знаю. Я помню, как это было. Что я чувствовала, когда видела его с другой. Когда он другую вел под венец. Прекрасно помню, как меня раздирало на куски, на рваные части.

А он?

Что чувствует он, когда видел меня с Динаром?

Это стократно хуже. Ведь выглядит все именно так, что я его предала!

Поэтому только молчу.

Улыбаюсь, но лишь внутри.

Радуюсь, что удалось пережить эту ночь. Ведь именно первое время самое трудное!

И он сдержался. Вчера еще сдержался, хотя я видела, чего ему это стоило! Меня саму чуть не взорвало его дикой стихией!

Но он принес еду. Сам!

А, значит, в его сердце еще есть. Есть маленький ход. Может, просто самый незаметный закоулок. Через который я смогу донести ему правду. Через который я смогу возродить нас и нашу любовь! И это единственное, что дает мне надежду! Ведь, если бы все было кончено, он отослал бы меня подальше. Не приходил бы. Поручил надзирать за мной своим людям!

— Куда?

Стараюсь не смотреть на него. А сама жадно вбираю каждую клеточку. Лица. Мощной фигуры. Каждый оттенок, что плещется в черных глазах.

Распаковываю принесенный им пакет.

В руки не дает. Оставляет на кресле, просто кивнув на него головой.

И даже не подходжит. Так и остается стоять в проеме, широко расставив ноги и скрестив руки на груди.

А мышцы вздымаются. Жилы дико набухли. Кулаки сжаты почти в камень.

Так лучше. Держаться сейчас подальше. И побольше молчать.

Белье. Платье. И еще одно. Домашнее.

— Мы едем в клинику, — обрывочно бросает, прожигая меня взглядом.

Явно уходить и дать мне возможность одеться не собирается.

Что ж. Я просто молча беру пакет и отправляюсь в ванную. Надеюсь, этим я его не разъярю и он не вышибет дверь, как дикий зверь?

Но мне все же удается спокойно одеться.

Он даже не торопит, хоть я слишком много времени трачу на сборы.

Руки дрожат. Просто трясутся, как в лихорадке.

Несколько раз приходится умыть лицо ледяной водой.

А внутри разливается ликование!

Вот оно! То, о чем я так мечтала!

Мы вместе едем в клинику! С ним! С отцом моего малыша!

— Ну, разве это не чудо?

Шепчу ему сквозь слезы, поглаживая живот.

Еще ничего не видно, но вся моя жизнь давно перешла туда. К нему.

Только сейчас понимаю. Ведь это именно то, что казалось мне просто нереальным счастьем!

Даже прислоняюсь к стене, чувствуя, как кружится голова.

А еще…

Кажется, я даже здесь ощущаю, как раздуваются ноздри Бадрида. И как нетерпеливо он дышит!

— Не волнуйся, малыш, — шепчу, водя рукой на животе по кругу.

— Он все поймет. Он тебя примет. Все будет хорошо!

Но выходя, натыкаюсь на ледяной, непробиваемый взгляд.

Его глаза опасно вспыхиваюст, когда Бадрид хищно оглядывает меня с ног до головы.

А после просто разворачивается и идет вперед.

И мне не остается ничего, как просто следовать за ним.

— Все анализы в норме на первый взгляд, — сообщает врач.

А мы выглядим, как самая обыкновенная пара.

И никто не догадается, какой ураган проносится внутри!

— Будущая мамочка ослаблена и чуть истощена. Видимо, были какие-то переживания? Не тревожтесь. С малышом все в порядке. Витамины, свежий воздух и внимание. С этим вашему супругу легко справиться.

Бадрид что-то рыкает в ответ, а у меня будто изморозь проносится по коже.

С самого начала, как только мы вышли из дома и сели в машину, его лицо будто каменное изваяние. И только по сжатым челюстям я понимаю, как он напряжен.

— Какой срок?

Хрипло спрашивает Бадрид.

— Примерно восемь недель. Точнее скажут анализы. Но пока причины для беспокойства нет. Только гулять побольше и поменьше волноваться!

Я с замиранием сердца рассматриваю нашего малыша на экране.

До слез хочется, чтобы ОН сейчас не стоял каменным изваянием!

А взял меня за руку.

Нежно провел по лицу.

Сказал бы, что мы пережили самое трудное, но все позади и дальше мы будем вместе!

Но я вижу только его широкую спину.

Что он чувствует? Что ощущает сейчас?

Думает о том, как бы отправиться меня на аборт?

Или уже все-таки понял, что этот ребенок может быть только его?

Ладно, Мари. Хватит нервничать, — уговариваю сама себя.

Сейчас он договорится про тест ДНК. И все встанет на свои места!

Но прием заканчивается.

Врач еще что-то поясняет Бадриду. Отдает какие-то бумаги, выписки.

И…

Он просто сухо благодарит и прощается, отправляясь на выход.

А я замираю.

Сердце пропускает удар за ударом.

В чем дело?

Почему он не говорит про ДНК-тест?

Или…

Уже сделал все сви выводы? И решил, что этот ребенок ему не нужен?

Буквально лечу за ним, чуть не спотыкаясь. Едва не падаю, но Бадрид, так и не останавливаясь и не глядя на меня, просто выбрасывает руку в сторону подхватывая меня под локоть.

Ведет за собой до машины.

И едва я набираюсь решимости спросить, как тут же просто закрываю рот.

Меня из его глаз обдает такой ледяной волной, что понимаю. Лучше молчать. А еще лучше стать совсем маленькой сейчас и незаметной!

Бадрид.

Внутри все переворачивается.

Сидеть с ней рядом. Слышать ее запах и на хрен тонуть. Тонуть в нем!

Приходится приложить все силы, чтобы не сдаться.

А все нутро хочет забыть. Забыть на хрен последний отрезок жизни.

Просто. Тупо. Вычеркнуть. Вырезать из памяти.