Беременна поневоле

Не верилось, что Покровский так просто сможет переписать на меня действующий бизнес. Присовокупить к этому недвижимость и обещанный им гонорар…

— Тебе так важен ребёнок? — спросила я, вертя ручку между пальцев.

Арсений доставал бумаги.

— Мне важен не просто какой-то ребёнок. Мне важен именно наш ребёнок. Мой и твой. Я готов на любые жертвы, чтобы сохранить ему жизнь… — задумчиво ответил Покровский, пролистнув папку.

Потом положил передо мной на стол папку с непрозрачным верхом. Сел в кресло напротив и достал телефон, улыбнувшись мне.

— Договор готов. Прочитай, посмотри, всё ли верно записано.Это очень важно. Поэтому можешь не торопиться.

Арсений перевёл взгляд на экран телефона, полностью переключившись на свои дела.

Я открыла папку и сразу же обомлела, оттолкнув от себя договор:

— Что это? Мы так не договаривались! Арсений!

Покровский отложил телефон и подтянул к себе папку, пожал плечами, словно не произошло ничего серьёзного.

— Брачный договор, — просто сказал он. — Тебя что-то удивляет?

Я вскочила на ноги.

— Брачный договор… Брачный! Какого чёрта?

Арсений тоже встал, но не так стремительно, как я.

— Оказывается, ты умеешь ругаться. Очаровательно.

— Зато договор ни капли не очаровательный. Ни о каком браке и речи идти не может!

— Почему?

Арсений остановился напротив меня, сложив руки под грудью. Сегодня он изменил своему привычному чёрно-белому образу, надев тёмно-серые брюки и светло-голубую рубашку, ещё больше подчёркивающую его цвет его глаз.

— Арсений, брака не будет, — заявила я, едва не задыхаясь от возмущения.

Наглость и беспринципность Арсения поразили меня до глубины души! Мужчина шагнул ко мне, усмехнувшись уголками губ.

— Что тебя так возмутило? Это брак по договору. Для тебя так неприятен факт того, что до рождения ребёнка ты будешь считаться моей женой?

— Мы не обсуждали заключение брака.

— Предложи я тебе выйти за меня замуж сразу, ты бы послала меня.

— Я очень близка к тому, чтобы послать тебя матом.

Арсений мягко улыбнулся, обворожительно и многообещающе.

— Это брак по договору, Алёна. Ничего больше.

Я отошла от стола. Через секунду рядом материализовался Арсений, приобняв меня за плечи одной рукой. Я уже не дёргалась в сторону от его прикосновений, но было непривычно и немного неправильно, что он так часто прикасается ко мне. Под любым предлогом. Повела плечом, желая сбросить руку.

Арсений сжал пальцы, потом начал медленно поглаживать плечо, объясняя прописные истины, словно несмышлёнышу:

— Брак позволит мне избежать трудностей после рождения ребёнка. Если мы будем женаты, я буду записан, как отец, и без лишних проблем оставлю ребёнка себе после нашего развода. Если же ты родишь одна, напишешь отказную, потом мне придётся усыновлять ребёнка, давать на лапу чинушам, чтобы оформили всё, как можно быстрее. Потом мой сын или дочь вырастет и узнает, что его усыновили, хотя я — родной отец…

Арсений говорил спокойно и убедительно, не пытаясь давить на меня, но уговаривая.

— Ты заглядываешь так далеко в будущее? — спросила я, проворачивая в  голове совершенно другую мысль.

Арсений опять обставлял всё так, что не оставлял мне выбора. Подводил логически правильную основу под свои действия. Я внимательно на него посмотрела, поняв, что прослушала его ответ.

Ладонь Арсения скользнула с плеча на спину. Поневоле мы стали чуть ближе, чем до этого.

— Я не стану требовать с тебя исполнения супружеского долга, — пошутил Арсений. — Но не стану отказываться, если ты захочешь меня порадовать…

Мужчина сделал паузу, словно обдумывая, чего бы ему хотелось получить.

— Например, поцелуем на ночь.

— Размечтался!

Я отошла от Арсения. Его близость и осторожные прикосновения заставляли меня замирать на месте. Не понимала, чего было больше в странном трепете от близости мужчины — памяти, которую хотелось бы покромсать на куски и выкинуть, или предвкушения чего-то ещё.

— Но в загсе ты меня поцелуешь? — подмигнул Арсений. — Так положено.

— Уверен, что я соглашусь? — нахмурилась.

— Ты уже согласилась. Просто оттягиваешь этот момент. Кроме пункта о браке, в остальном наша договорённость остаётся такой же.

— Хорошо, — быстро выпалила я.

Глаза Арсения заблестели чересчур ярко.

— Но!..

— Слушаю твои «но», Бабочка, — улыбнулся Арсений, как человек, выигравший солидный куш.

— Это просто роспись. Никакой свадебной атрибутики.

— Кольца будут, — возразил Арсений. — И моя фамилия.

Я хотела возразить.

— После развода вернёшь свою фамилию, если не захочешь оставить мою. Это временно, Алёна…

— Всё ради ребёнка? — усмехнулась я.

— Да.

—А что будет потом?

— После нашего развода? — уточнил Покровский.

— Да.

— Ты заживёшь своей жизнью, мы — своей. Я найду своему ребёнку достойную замену биологической матери, которой не нужен малыш.

Арсений сердито блеснул глазами и всучил мне папку с договором:

— Изучи договор, Алён. От первой и до последней буквы. Я не хочу потом выслушивать обвинения, что я тебя обманул!

— Почитаю.

— Приступай. Не будем терять время зря. Нам ещё нужно купить кольца.

Арсений отошёл и набрал чей-то номер.