Беременна по ошибке

Хоть я и позволяю себе расслабиться немного во время знакомства с родителями Ульяны и ни разу не кривлю душой, когда заявляю, что папа у Ульяны мировой мужик, следующий день начинается по накатанной. Подъем, душ, сборы, целую ещё спящую Ульянку и плетусь на улицу, чтобы уехать на работу.

Брови ползут на лоб при виде уже собранного Александра Борисовича.

– Доброе утро, зятек.

Пожимает руку, а я пока осмысливаю его обращение. И вспоминаю, что ляпнул Ульяне по поводу брака. Сдерживаюсь, чтобы не долбануться головой об стену.

– Доброе утро, Александр Борисович. А вы что, уже на чемоданах?

– Так сейчас Иринка выйдет, и ехать надо. Некогда мне на природах отдыхать.

Я уж не вдаюсь в подробности, чем же он так занят, что нужно ехать в город.

– Я думал, хоть день проведете с Ульяной.

– Нет, ей тут неплохо. Я убедился, наконец, с тобой познакомился лично. Не ожидал, конечно, что у дочери будет депутат, ещё и тот, кого я поддерживал всегда.

Александр Борисович задумчиво трет затылок. Сверлит меня взглядом. Сканирует. Я кожей ощущаю, как он изучает меня и кивает чему-то.

– Ой, – на крыльцо выбегает Ирина Михайловна, – Ярослав, доброе утро.

– Доброе, Ирина Михайловна. Так что, вас подвезти?

– Да уж будь добр. Поехали, Иринка.

Я бросаю взгляд на окна нашей комнаты и с тоской в сердце выворачиваю с территории. Каждый раз уезжаю – и сердце будто на части рвется. Одну часть неизменно оставляю здесь, с Ульяной. И молюсь только о том, чтобы она меня не растоптала. Слишком сильная власть у неё надо мной. И только мне решать: сопротивляться или сдаться на милость.

– Ярослав, как бы я тебя ни уважал, но дочь у меня одна, – вырывает меня из задумчивости отец Ульяны, – и ни дай тебе Бог…

– Саша.

Мама Ульяны пытается помешать пламенной речи Александра Борисовича.

– Ира, я помню, как меня зовут. Так вот, – снова сосредотачивает внимание на мне, – только попробуй обидеть её и внуков. И не посмотрю на то, кто ты такой. Я ясно выражаюсь?

Ирина Михайловна тихо ахает на заднем сиденье, а я лишь усмехаюсь.

– Ясно, и в мои планы уж точно не входит как-то обижать вашу дочь.

– Вот и отлично. Я рад, что мы друг друга поняли.

Мы прощаемся, и супруги скрываются за дверью, а я мысленно готовлюсь к тому, чтобы с головой погрузиться в решение остальных проблем, которые никак не желают оставить нас в покое.

Приезжаю в горсовет, по пути вызванивая Стаса.

– Привет, напомни мне, что там сегодня у меня по планам?

– Здравствуйте, Ярослав Петрович. Сегодня встреча с юристом по поводу внесенных правок, он подготовил проект, ещё вы хотели съездить в интернат. Но не уточнили по какому поводу.

– Всё?

– На сегодня все.

– Понял, давай. Сегодня на месте будь, если вдруг начнут меня искать.

Отключаюсь и какое-то время сверлю взглядом фасад здания. На удивление быстро решаю все вопросы и выдвигаюсь в свой интернат. Мне уже давно пытается дозвониться директор, о чем-то хочет поговорить. И вот, наконец, окно появляется.

С момента моего выпуска здесь многое изменилось. По большей части усилиями моей команды. Стараюсь как могу помогать хоть этому заведению. На всех один хрен не хватит, как бы ни старался.

Зеленый палисадник, свежевыкрашенные стены фасада, новый кованый забор. На площадке резвятся дети. Играют в классики. Это лето выдалось очень теплым, а я просиживаю его на работе. Ухмыляюсь своим мыслям. Ловлю себя на том, что очень хочется сейчас к Ульяне. Просто погулять по территории и надышаться свежим воздухом, а не выхлопными газами. Обнять и прижать её к себе.

Заставляю себя выйти из машины и иду к зданию. Внутри неприятно ворочается сердце при воспоминании о годах, которые я провел здесь. С воспитателями повезло, а вот чувство ненужности преследовало еще долго.

– О, Ярослав, здравствуй.

– Здравствуйте, Алевтина Прохоровна.

– Спасибо, что приехал. Я понимаю, сколько у тебя дел и что не до нас тебе совсем.

Мы встречаемся уже не в первый раз, и она всегда в хорошем настроении. Понимаю, почему все дети так ее любят.

– Пойдем в кабинет?

Мы идем по длинным коридорам, и я словно окунаюсь снова в детство. Вот мы с Маратом мчимся по коридорам, чуть не сшибая с ног воспитателей и детей. Вот пытаемся восстановить разбитое окно. А вот мы стоим по углам, в то время как нас отчитывают за безалаберность.

– Проходи.

С удивлением вижу, что ремонт кабинета, на который я перечислял деньги, не сделан.

– А…

– Предугадывая твой вопрос о моем кабинете. Эти деньги пошли на ремонт учебного класса. Мы наняли ещё одного учителя и пришлось срочно приводить в порядок класс. Спасибо тебе огромное.

– Да за что? Вы простите, у меня не так много времени.

Стараюсь каждый раз сбежать отсюда как можно скорее. Это сильнее меня. Воспоминания слишком меня выматывают. Хотя я давно уже не мальчишка, который тут жил.

– Ах да, – она выдвигает ящик стола и достает папку, – у меня есть кое-какая информация для тебя.

Передо мной появляется тонкая картонная папка. Непонимающе хмурюсь и перевожу взгляд на директрису.