Беременна по ошибке

Меня бесило такое обращение, когда мы увиделись? Сейчас я готова была растечься лужицей от его хриплого голоса.

– Такое часто бывает после похищения. Извини, что разбудила.

– С ума сошла? За что я должен тебя извинять?

Он говорит тихо, как и я. Боится нарушить момент. Такой хрупкий мир между нами. А я? А я боюсь находиться так близко…

– Я могу как-то помочь, Уль?

Вдыхаю его аромат, и в голове созревает решение, о котором я могу потом пожалеть.

– Останься. Мне страшно…

Шепчу, а у самой дыхание замирает при виде того, как расширяются зрачки Яра после моих слов. Он делает шумный вдох и кивает.

– Конечно, без проблем.

– Спасибо.

Подвигаюсь, освобождая ему край кровати, и матрас прогибается под его весом. Он ложится рядом, устремляя взгляд в потолок. Не знаю, как себя вести дальше. Яр протягивает руку к тумбочке и выключает ночник, погружая комнату в кромешную тьму.

– Расскажи мне про период лечения, после того как нас освободили.

Делаю судорожный вдох.

– Зачем тебе это?

– Ну, есть у меня кое-какие догадки, но чтобы подтвердить их или опровергнуть, нужно узнать историю целиком. И с чего ты взяла, что я не искал тебя три месяца, тоже скажи.

До боли закусываю губу, но слушаюсь Ярослава и погружаюсь в воспоминания.

– Ну, как только мы вышли на свет, меня запаковали и повезли в больницу,там обследовали и настоятельно рекомендовали посетить психиатра.

– Имя помнишь?

– Кого?

Не сразу соображаю, о ком он толкует.

– Врача, который порекомендовал.

– Нет.

– Ладно, не суть. Дальше?

– Дальше я записалась к частному психологу и начала курс лечения. Мне выписали седативные, которые со временем притупили восприятие реальности. Потом врач посоветовал поехать за город, подышать воздухом, полечиться и окончательно избавиться от всех страхов.

– А ты?

Тело подо мной заметно напрягается, но я уже не думаю что-то утаить.

– Ну а что я? Еду в санаторий. Там мне снова назначают лекарства, все названия я сказала врачу. Она заверила, что никаких негативных последствий не будет. С каждой беседой с местным психологом я убеждаюсь, что все, что происходило за стенами в те дни, мне просто приснилось.

– И как же ты поняла, что это все правда.

– Игорь сказал. Сказал, что мне просто внушили все, чтобы я не доставала тебя своими претензиями.

– Хм-м-м-м…

– Что?

– Что было дальше?

– Что значит твое «хм-м-м»?

– Пока я просто собираю информацию, не волнуйся, солнце. Думай о детях, а решение проблем предоставь мне. Что дальше?

Напрягаю память и продолжаю.

– Да вроде ничего. Познакомилась с Игорем, приехала домой – и у нас начались отношения. Потом появился ты.

– Хорошо. Понял.

Воцаряется тишина. Через несколько минут решаю её нарушить.

– Тебе завтра рано вставать,наверное?

Вопрос звучит глупо, но лежать вот так просто в тишине не могу. Хочу ещё раз послушать его голос.

– Да я привык спать по несколько часов. Политическая жизнь та ещё зараза, а завтра вроде ничего сложного.

– А что с моей работой, Яр? Я же не могу восемь месяцев на больничном просидеть.

Поднимаю волнующую для себя тему.

– Да ничего. Не переживай, я уже дал задание своим людям, чтобы связались с твоей конторой и сказали, что теперь ты мой личный ассистент.

Этот ответ меня устраивает. Не хочу, чтобы на фирме кто-то догадался, что я в положении, и уж тем более никто не должен знать, что отец детей – великий и могучий Гаврилов. А он именно такой. Люди его чуть ли не боготворят. Готовы идти за ним.

– Хорошо.

Слышу сдавленный смешок и настораживаюсь.

– Что я сказала такого веселого?

– Ничего, просто впервые черт знает за сколько времени ты со мнойсогласилась и не начала спорить.

– А надо было?

Как-то плавно наша беседа становится шутливой.

– Не-а, покорной ты нравишься мне больше.

От слова «нравишься» под лопаткой начинает ныть. Сердце делает кувырок, и я зарываюсь лицом в подушку, пытаясь унять его торопливый стук.

– Что ты там копошишься?

– Ничего, укладываюсь поудобнее…

Едва слова слетают с губ, как меня тут же притягивают к крупному телу и утыкаются в волосы подбородком. Непривычно снова ощущать его так близко, почти обнаженного. Щеки опаляет жаром и возникает желание провалиться сквозь землю. Меня странным образом манит к Ярославу. Тело, словно намагниченное, притягивается к большому медведю, который держит меня в объятиях.

– Так удобнее?

Пищу что-то вместо согласия и делаю глубокий вдох. У Гаврилова теплая гладкая кожа. Грудь равномерно поднимается и опускается в такт дыханию. Под моей щекой спокойно стучит его сердце, и после каждого удара внутри меня сжимается тугая пружина желания. Он ничего не делает, но я завожусь от одной близости.

–Уль…

Его хриплый шепот выдергивает меня из пучины мыслей. Поднимаю лицо и пытаюсь рассмотреть его профиль в этой темноте. Постепенно глаза начинают привыкать к окружающей обстановке, и вот я уже вижу подбородок с начинающей темнеть щетиной. Широкие темные брови, нос с небольшой горбинкой. Сейчас он выглядит крайне брутально и соблазнительно. И я не могу понять, гормоны так влияют на мое подсознание или сам Яр.

– М-м-м?

– Я очень хочу этих детей.