Беременна по обмену 2

— В день твоего похищения мне передали записку, как я уже понял, орден наваитов, в котором они раскрывали тайну, где я могу найти последнюю деталь моей коллекции, — пояснил Аир и посмотрел на меня. — Помнишь, те золотые статуэтки? Это не просто увлечение, Света. Это — жизнь всего моего рода, — он сглотнул и посмотрел на Аришу.

Ребенок спал спокойным сном в переносной люльке, я подозревала, что на неё наложили сонное заклятие, чтобы не пугать. На глаза начали наворачиваться слезы, когда я думала, в какой ужас втянула бедную малышку. Но также я поняла, что Анвэйм и Аир тянут время, используя тщеславие Дарриа-Санхеля на полную.

Делорд продолжил:

— Когда-то давно мой род прокляли за то, что мой предок присвоил себе то, что ему не принадлежало — золотые статуэтки, девяноста девять деталей чистого золота. Маг, у которого он украл, вернул их и в отместку проклял весь мой род, разбросав статуэтки по всеми миру и сказав, что лишь найдя последнюю деталь — удастся снять проклятье. Я нашел десять деталей из девяноста девяти и добавил их к найденным восьмидесяти восьми. Оставалась последняя деталь, на которую мне и указали. Когда я пришел туда, понял, почему не мог найти эту статуэтку — пещера была сделана из ораинтаила — минерала, который блокирует магию. Поэтому я не почувствовал, что ты в опасности. Однако, — Аир вскинул взгляд на Санхеля-Дарриа, — там меня ждал еще один сюрприз.

Стена, созданная необычной магией. Я не мог её пройти. Долго изучав её, пришел к выводу, что она двухпотоковая. Это ведь ты создал преграду?

— Мне нужно было иметь туз в рукаве и средство шантажа на всякий случай, — усмехнулся Дарриа-Санхель, — поэтому я поставил защиту. Кстати, ты ведь понял, что когда Светлана носила ребенка и обладала двумя магиями, она могла пройти через защиту? Но ты не воспользовался этим. Почему?

— Ты мог избавить нас от проклятья? — тихо спросила я, нахмурившись. Аир прикрыл глаза, не став отвечать.

— Он узнал об этом после того, как ты стала обладать двумя видами магии, точнее, твой ребенок, но не захотел говорить. Потому что он действительно стал думать, что может влюбить тебя, он хотел лишить тебя выбора. Что, он уже не такой хороший в твоих глазах? — подначил двуликий.

— Тебя это не касается, — рыкнула я. — Ты играл нашими судьбами, как фигурами на шахматной доске!

— Ну уж прости, мне нужен был сосуд такой же, как и я — двухпотоковый, но в тоже время с противоположным эффектом, чтобы вступить в резонанс и создать некое подобие поля, — хмыкнул он. — И я не испытываю сожаления или жалости, Светлана, учитывая, как этот мир был ко мне жесток. Я родился никому не нужным, меня боялись, но повитуха, которая принимала роды, все-таки сохранила мне жизнь и воспитала как своего, рассказав, как от меня хотели избавиться две стороны, даже собственный отец настаивал на аборте. Лишь мать хотела меня сохранить, но погибла сама. Если бы рядом был де Шалис, он бы смог спасти её так же, как тебя Анвэйм.

План был прост и ясен. Но мне не нравилось в нем несколько пунктов, в том числе пункт с использованием моей дочери и уничтожением магии. Очень и очень не нравилось.

— Если ты заберешь магию, то все люди погибнут, — произнес Анвэйм. — Кто дал тебе право решать?

— Я и не решаю. Это… как же называется… Естественный отбор? — предположил он, пожав плечами. — Может, начнут выживать те, кто рождается без магии? А даже если все умрут. мне плевать. Вы заслужили это.

— Может быть, — согласилась я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. — Может быть, все люди заслужили это тем, что так помешаны на магии, на чистоте магии и прочее. Но ты собираешься уничтожить ребенка, который никак не причастен к этому. Который невинен. Ты собираешься использовать мою дочь.

— Прости, — ответил Санхель-Дарриа, пожав плечами. — Но этот ребенок не родился бы без моего вмешательства. Я спланировал его роды. Можно сказать, что он — мой, а не ваш.

— Да как ты!.. — я не знала, как выплеснуть свою злость, что сделать.

Я стукнула по куполу, по нему разошлись светлые полосы, а между моими пальцами вновь пробежали искорки и тут же потухли. Я обреченно села на землю и закрыла лицо руками. Нет, этого просто не может быть! Почему Аир и Анвэйм ничего не делают?

Неужели они готовы пожертвовать моей дочерью? Но ведь это ничего не исправит… Все равно этот мир будет обречен!

— Тогда в горах, — произнес Анвэйи, — когда погибли мои родители… Я чувствовал твою магию. Ты спас меня.