Беременна от брата жениха

Здесь уютно и судя по широким окнам днем очень светло, это я отмечаю еще с порога, дальше которого меня никто не приглашал. Судя по взгляду, приглашать и не собираются, но я смотрю на Вику и взглядом даю понять, что ей придется это сделать – ненадолго впустить меня в свою жизнь, чтобы поговорить. Говорю ей, что с места не сдвинусь, пока она не даст свое согласие пройти.

Пахнет приятно даже без каких-либо ароматизированных добавок. Должно быть, именно так пахнет уют, где тебя ждет семья – жена и дочь. В квартире еще с угла прихожей довольно просторно, но в то же время для моей фигуры этого пространства мало. Для двух девочек, проживающих тут, как раз.

Но меня здесь никто и не ждал, верно?

Не успевает Вика прийти в себя, как где-то рядом, видимо, в соседней комнате раздается грохот. Вика вздрагивает, а на ее лице отображается испуг и волнение – ведь следом за грохотом раздается детский плач.

Я сделал глубокий вдох. Чувствую, как собственные губы пересохли от того, как сильно побледнело лицо Вики. Белее полотна. Я дернулся в попытке что-либо сделать, но Вика опередила меня - она уже убежала, спрятавшись за дверью. Наспех разуваюсь, чтобы отправиться следом. За дверью моему взгляду открывается небольшая комнатка. Видимо, детская. На полу лежит разбитая ваза, а возле нее сидит и плачет Ульяна.

Напугалась только? Или ее задело осколками?

Хоть бы только напугалась.

- Падать… - сказала кроха, указывая на разбитую вазу, а я замер.

Она уже говорит. Ну, конечно же…

А меня до сих пор нет в ее жизни…

Не много ли я прождал? Не много ли времени я дал Вике на переосмысливание? На то, чтобы прийти в себя?

Я стоял в дверях, не решаясь подойти, пока Вика неуспешно утешала Улю – видимо, кроха чувствует вину за то, что случилось, и оттого плачет, но Вика ее даже не ругала. Лишь пыталась успокоить - она села на колени перед дочерью, чуть поодаль от вазы, приложила свою ладонь к макушке Ули и ласково поглаживала ее. Принцесса еще не заметила меня, а ее мама, кажется, именно этого и опасалась.

Я встретил взгляд Вики, в котором отчетливо выражалось: «Уходи». Молчаливо качнув головой, я следил за ее реакцией. Вика занервничала, и оттого ей не удается успокоить Улю.

Я оттолкнулся от стены и направился к ним. Вика испуганно метнула на меня свой взгляд, в котором отчетливо выражался страх. Неужели спокойствие не пошло тебе на пользу, Вика? Прости, но я больше не намерен ждать, пока смогу воссоединиться с дочерью.

Ты ведь даже не думаешь о том, чтобы сказать мне правду. Ведь так?

Словно прочитав мои мысли, Вика прижала к себе Ульяну, которая не переставала плакать. Раньше бы я разнервничался, слыша детский плач, но сейчас все по-другому. Мне хочется точно также прижать к себе Ульяну, чтобы она перестала плакать.

- Наверное, она очень напугана. Убери вазу от нее, - спокойно попросил я и сначала подошел ближе так, что малышка, наконец, заметила меня.

Не хотелось ее пугать. Да и едва ли она узнает меня…

Однако, как оказалось, я и сам не был готов к этой встрече. Едва наши взгляды встретились, как Ульяна замерла и даже перестала плакать – эффект неожиданности, не более, но вот то, что происходило со мной, не передать словами. Я точно так же замер, вглядываясь в детские черты лица, а внутри лишь набатом раздавался гул собственного сердца. Больше ничего. Словно я умер, а одно мое сердце не переставало работать, но ведь такое невозможно, верно?

И я понял одну важную вещь. Как бы Вика не пыталась спрятать ее от меня, это невозможно.

Не замечаю, как на моем лице появляется совсем глупая и робкая улыбка. Как принцесса отреагирует? Она ведь даже не помнит меня с нашей последней встречи, но в ее взгляде было что-то такое отзывающееся, что тянуло не только меня к ней, но и ее ко мне…

Это моя дочь. Это была моя дочь.

Не вижу лица Вики, но вскоре ее плечи обреченно опустились. Она выпустила Улю из рук, но сначала убрала большим пальцем остатки прозрачных бусинок с ее щек.

- Не плачь, - шепнул я одними губами, на что в ответ получил детскую улыбку и еще сотку ударов в минуту в придачу.

- Это твой дядя, - медленно произносит Вика, а затем повторяет, - дядя.

- Дядя… - выдает эта кроха, переводя взгляд с мамы на меня и обратно, - дядя?

Какой еще дядя? Хочется чертыхнуться от этого «дяди», но понимаю, что не имею права на возмущение. Дядя так дядя. Но этот дядя сделает всевозможное, чтобы его дочь все-таки звала его отцом. Он постарается.

Ульяна делает первый шаг ко мне. С долей настороженности, но делает шаг – храбрая девочка. Вся в маму…

Вика тут же подрывается с места – все еще нервничая, но она спешит подтолкнуть Улю в другую сторону, чтобы та обходила разбитую вазу стороной.

И все же, чтобы снизить риск попадания на осколки, я делаю широкий шаг к малышке и мягко подхватываю ее на руки.

- Тимур… - охнула Вика, гневно хмуря свои брови, - что ты делаешь?..

Невозмутимо отвечаю:

- Беру племянницу на руки, чтобы она не наступила на осколки. Мы подождем тебя на кухне, - а затем я посмотрел на удивленное личико Ульяны и улыбнулся ей, - а ты мне покажешь, где у вас здесь находится кухня?