Берегите солнце

— Двое. И двое раненых. — Петя поспешно развязал мешок и вынул документы. — Все тут. — Он опять взял у меня карту и показал, неуверенно проводя пальцем с обгрызенным ногтем. — Вот по этой дороге идет колонна. Три танка с ними, товарищ капитан. И артиллерия. Колонна километра два длиной.

— Когда она может быть здесь? — спросил я.

— Не могу сказать, товарищ капитан. — признался Петя. — Как будут идти.

В сарай вбежал комиссар.

— Гляди, комбат, узнаешь? — Он развернул газету, показал мне снимок, отпечатанный плохо, расплывчато. — Лемехов Иван! Описано так, как было. В точности!.. Надо показать ему. Подбодрить перед боем…

13

После полудня немного посветлело, и дальние перелески обозначились резче, стали различимее — темная туча ветвей на белых подпорах стволов. Из-за лесной кромки всплыли самолеты — три тройки, прошли над нашими головами, и бойцы, сидя в окопчиках, молча следили за их беспрепятственным полетом. Самолеты с тяжелым ревом спешили на поддержку своим войскам, наступавшим на Серпухов. Через некоторое время, сбросив бомбы — звуки разрывов очередью неслись по равнине, по крутизне взбегали к нам, вызывая тоску и злобу, — самолеты возвращались назад, летели уже высоко и облегченно. Они давно скрылись за горизонтом, а рев их еще вихрился над полем вместе с ветром.

Мы стояли у «амбразуры», как окрестил Чертыханов дыру в стене, и терпеливо смотрели на дорогу.

— По моим прогнозам, товарищ капитан, сейчас должны появиться немцы, проговорил Чертыханов, в бинокль наблюдая за лесом. — У меня на спине между лопаток что-то заскребло. Это первый признак. Так и есть, — воскликнул Чертыханов, передавая мне бинокль. — Глядите…

Как бы оправдывая прогнозы Чертыханова, из-за леса, с подирающим кожу свистом, прилетели и плюхнулись в грязь небольшие мины — немцы словно извещали о своем приближении. Затем показался первый танк. Выкатился из-под темной лесной тучи, из белой чащи берез, одинокий и маленький, и как будто растерялся, увидев открытое поле.

— Что я говорил! — крикнул Чертыханов излишне возбужденно, прикрывая тревогу неуместной веселостью. — Как блин на сковородке — кушайте!.. — Он побледнел так, что резко обозначились вокруг носа бурые крапины веснушек. Проглотив подступившую слюну, он по привычке проверил автомат, сосчитал гранаты, валявшиеся у ног. — Вам бы уйти отсюда, товарищ капитан. Сарайчик этот от ветра может завалиться, не то что от снаряда. А пули прошьют его, как швейная машина сатиновую рубаху. Я присмотрел вам местечко, никакая бомба не возьмет…

— Отстань! — Я наблюдал в бинокль за дорогой. За танком нестройной толпой шли солдаты в длинных шинелях. Вскоре показался и второй танк, затем третий… Не торопясь, устало брели солдаты.

Телефонист вызывал командиров рот, передавал приказ: «Вез сигнала огня не открывать…»

Танки осторожно приближались к городку. Поравнявшись с убитыми лошадьми и всадниками, головной танк обошел это место стороной, а солдаты на некоторое время склонились над убитыми, разглядывая их. Танк, выбравшись на дорогу, выстрелил несколько раз наугад. Из ствола пушки выметывалось пламя, отрывалось, летело немного вперед и падало на мокрую землю. Снаряды врезались в деревянные домишки сзади нас, рушили их, разбивая в щепки. Один дом загорелся, и дым понесло к нашим окопам.

Первыми откликнулись на выстрелы наши минометы. Откликнулись дружно. Они густо устилали дорогу разрывами мин, земля на мгновение вздымалась и тут же сырыми комьями шлепалась в грязь. Немцы, шедшие за танками, рассыпались по полю, ныряя в борозды. Танк рванулся вперед, к тому месту, откуда минометы вели огонь. Развернувшись, он подставил под удар свой бок, и тут же артиллеристы старшего лейтенанта Скниги всадили в него несколько снарядов. Танк загорелся. Заволакиваясь черным дымом, он еще прошел вперед несколько метров, беспомощный и обреченный, затем стал. Танкисты вывалились через нижний люк на землю и поползли от горящей машины. Выбиваясь из сил, истекая кровью, они ползли обратно, откуда пришли, — на запад, на свою землю, хотя и сознавали, может быть, что слишком далеко ушли от своей земли и возврата уже нет: на пути разрывы мин, огонь…

Танк содрогался и подпрыгивал: в нем рвались снаряды.

Второй танк, а за ним и третий, зарываясь гусеницами в рыхлую пашню, уползли к лесу. Немцев, рассыпавшихся по полю, накрывали минами, и солдаты, паля из автоматов, короткими перебежками, то вскакивая, то снова падая в грязь, отступали. Стрельба оборвалась. И на лес, на поле, на окопы легла тяжелая тишина.

— Сейчас начнет кидать гостинцы, — сказал Чертыханов и, отойдя от «амбразуры», сел на солому рядом со связными, сдержанно вздохнул. — Озверел небось. Как это так — дали по зубам… Непорядок!

Связной третьей роты спросил со скрытым беспокойством:

— Артиллерийский налет будет?

— Минами засыплет, — объяснил Прокофий. — Немец мины обожает. Наверно, мин у него больше, чем снарядов. — Чертыханов потянулся за котелком, поставил его между ног рядом с гранатами. — Поесть надо немного, а то прихлопнут, и поесть не успеешь…