Берегите бороду (СИ)

– Хороша огранка! – удовлетворенно крякнул дварф и решительно направился к ямам. – Если мы там еще парочку таких камушков найдем, то я с тебя, Зулин, платы за поход не возьму.

– Утешил, – буркнул маг, закатывая рукава балахона.

Иефа стояла на краю прогалины и с неожиданной обидой смотрела на своих спутников. В руке у нее сверкал и переливался на солнце изумруд, очень красивый, холодный и чужой. Почти такой же холодный, как Ааронн, который, снисходительно усмехнувшись, сунул девушке камень и вернулся к исследованию ям. Иефа чувствовала себя… А, черт с ним совсем!

Сопартийцы с мальчишеским азартом копались в "могилках", перекликаясь и балагуря. Они добрались уже до середины прогалины ("Стив, смотри, это по твоей части! Кажется, тоже драгоценный!" "Бросай сюда! Эх, раззява! Как же ты в гоблинов из арбалета попадешь, если даже в такую здоровенную ямищу камнем попасть не можешь!" "Смотрите-ка, а тут золото!" "Ааронн, признавайся, это ты из воровской гильдии добро упер и здесь закопал! А теперь тебя совесть замучила!" "Ну разумеется, Стив, надо же, какой ты у нас проницательный!"), а Иефа все стояла столбом и никак не могла сдвинуться с места. Зверь с выражением крайней преданности на морде устроился у ее ног. Ему эти раскопки тоже пришлись явно не по вкусу.

– Иефа! – полетел над прогалиной зычный голос дварфа. – А ну хорош отлынивать от работы!

– Действительно, Иефа, некрасиво как-то получается! – подхватил маг. – Присоединяйся!

– Ну, просто дети какие-то, – растерянно пробормотала полуэльфка и направилась к своим спутникам, осторожно обходя ямы. Эльфский изумруд она так и держала на раскрытой ладони. Зверь чинно следовал за девушкой, гордо распушив хвост.

– Я монеты нашел, – сообщил Стив, разогнувшись. – Ненашенские. Такие только в Железной империи льют. Интересно, как они сюда попали.

– А здесь кольца! – отозвался из другой ямы Зулин. – Не могу ничего утверждать, но, кажется, это рубины. Золотые кольца с рубинами – три штуки. Кстати, пока не забыл: неплохо было бы сделать опись всего, что мы тут найдем.

– А это для чего?

– Для отчета, – удивился Зулин всеобщей недогадливости.

– Не удивлюсь, если ты ведешь учетные записи – кто, когда спать лег и сколько раз в кусты сходил, – тихо проворчала полуэльфка. – Я надеюсь, мне не надо лезть в эти… углубления? – добавила она уже громче.

– Надо-надо! Очень даже надо! – радостно откликнулся Зулин. – Слушайте, други мои, может тут кто-то клад зарыл?

– Ага, двадцать ям вырыл и по три монетки в них разбросал, да так и не засыпал – и все это для маскировки, – не удержалась Иефа. – Шли бы мы отсюда, а? До ночи далеко, уйти бы успели.

– Меньше слов, больше дела! – менторским тоном сказал Зулин.

– Меньше слов! – Иефа фыркнула и осторожно спустилась в яму. – Это ты барду говоришь? Смешная шутка.

– Ух, какая же ты нудная сегодня! – Зулин выпрямился и приготовился произнести длинную речь о важности беспрекословного выполнения приказов, но передумал. Только зря время тратить. Женщине разве что-то докажешь?

– А сегодня моя очередь! – сварливо отозвалась полуэльфка из своей ямы. – Ты, между прочим, чрезвычайно непоследователен: сначала гонишь всех дальше и дальше, продохнуть не даешь, кричишь, что не успеем, опоздаем, что следы сотрутся… Зато теперь, когда тебе интересно покопаться в земле и поиграть в кладоискателя, мы, оказывается, уже никуда не торопимся! Кто-нибудь объяснит мне, что это за хреновина? – Иефа тщательно отряхнула землю с непонятной формы предмета и подняла его высоко над головой, чтобы все видели.

– Иефа, не стопори процесс! Складывай пока в рюкзак, на привале посмотрим! – рявкнул обозленный Зулин.

Часа полтора возились в земле. Умаялись и перемазались страшно. Стив обливался потом и шепотом ругал все ямы мира, вместе взятые, а заодно август, солнце и того, кто выдумал ходить в походы по такой жаре. А тот, кто выдумал ходить в походы по такой жаре, уныло размышлял о том, что до привала придется идти еще часа три, иначе его авторитет руководителя рухнет окончательно. Настроение неумолимо портилось и вскоре испортилось вовсе. Вдобавок, услышав, что помыться и отдохнуть в ближайшее время возможности не представится, Иефа встала на дыбы и рассказала спутникам, каждому по очереди, что она о них думает, что, естественно, немедленно вызвало яростную грызню.