Он подошел ко мне, ногой отпихнув лежащего регента в сторону. Узловатые худые пальцы коснулись моего подбородка, потом старик деловито разрезал верх свитера, мелькнувшим у него в руках кинжалом, и прощупал шею.
— Попала на корм вампирам?
Я кивнула.
— Связки?
Я быстро-быстро закивала головой.
— И дракон не смог вылечить?
«Он лечил!» — изо всех сил крикнула мысленно я.
Старик нагнул голову, изучая меня уже с интересом.
— Не кричи так сильно. Я тебя слышу. Он тебя целовал?
«Да».
— То есть поделился с тобой частичкой своей магии, которая разрослась настолько, что вы теперь друг друга можете слышать, не напрягаясь, достаточно просто желания?
«Он мертв?»
— Нет, конечно, — оскорбился старик. — Зачем мне мертвый в моем логове? Там, наверху, странные твари. Как только они чувствуют дракона, начинают ломиться вниз со страшной силой. В прошлый раз чуть не сорвали потолок лежбища.
«А что с Лаймом сейчас?»
— Он просто спит.
«А с регентом?»
— Тоже спит. Он же не совсем человек. У него есть часть драконьей крови.
«Как это?»
— Авалон странный мир. Пойдем, дорогая, я угощу тебя чаем.
«Спасибо».
Вскоре чашка согрела мои озябшие пальцы, и странный старик, который так и не представился, начал рассказывать.
— Авалон добр к своим детям, но при этом совершает странные поступки. Если в семье между драконом и человеком, дракон — отец, то родившийся ребенок тоже будет драконом. Единственное, что достанется ему в наследство от человеческой природы матери — это приставка «полукровка», которое детям ребенка уже не переходит. А если отец — человек, а мать драконица, то ребенок получается человеком, но с примесью драконьей крови.
«То есть у регента мать была драконицей?»
— Да, — просто ответил старик.
«Странно», — покачала я головой. — «А вы что, здесь один живете?»
— Я старый отшельник. Раньше я жил в деревне, недалеко от Туманной лощины. Твари, которые вылезли оттуда, меня ранили, но не убили. Не знаю уж почему. Тогда у меня появился дар. Усыплять, лечить, отгонять, защищать. Раньше здесь были разбойники, которые угрожали мне жизнью маленькой девочки, недавно пришедшей сюда.
«А где девочка?»
— Вчера ночью на деревню напали туманные призраки. Девочка и я — остались целы. Разбойники погибли. А утром здесь проехали два всадника, с ними я и отправил девочку в город. Там ее пристроят. Надеюсь, к хорошим людям.
«Почему вы не оставили ее с собой?»
— Это нехорошее место для ребенка, — тихо ответил старик. — Так дитя, давай-ка, я полечу твое горлышко. Ложись, на шкуры. И ничего не бойся. А еще лучше засыпай.
Я кивнула. А, слушая неторопливый речитатив заклинаний, сама не поняла, как уснула.
Старик задумчиво посмотрел на девушку, лежащую на груде шкур и сладко спящую. Вздохнул и ласково провел туманной ладонью с длинными когтями вдоль ее лица.
«Глупая девочка», — мимолетно подумал он. — «Потому и отправил я малышку, что со мной рядом становится опасно».
Заклинания плавно сменяли одно другое, шея спящей девушки светилась, наливалась красным, и вновь гасла. Связки восстанавливались, возвращая маленькой принцессе дар речи.
Когда сзади раздалось странное потрескивание, старик уже закончил и повернулся. Оруэлл поднимался с пола, глядя на отшельника налитыми яростью глазами.
— Ты. Тварь.
Черный регент ничего не слушал и не слышал, он стремительно атаковал. Старик пытался уклоняться, добраться до лежащего на столе ножа, но молодой мужчина был сильнее. Особо удачный удар привел к тому, что старик свалился на пол, уже безнадежно мертвый.
С Лайма со смертью старика начало падать заклинание сна, он открыл глаза. Черный регент осмотрелся и заметил спящую на груде шкур девушку. Радостно взревев, он бросился туда.
«Лика!» — мысленно закричал дракон, пытаясь разбудить девушку.
Я открыла глаза, как только услышала крик Лайма, дернулась, скатилась с груды шкур. Туда, где я только что лежала, вонзился меч Регента.
— Куда! — зашипел он, перепрыгивая кучу шкур. — Убью!
Я поднялась на ноги и шарахнулась к противоположной стене. Расширенными глазами, глядя на взбесившегося Черного регента.
«Лайм!» — крикнула я. — «Что с ним такое?»
«Заклинание сна действует на него нестандартно, приводя к тому, что Оруэлл впадает в бешенство и магия на него перестает действовать. Продержись пару минут, с меня заклинание падает. Я помогу!»
Я кивнула, и вновь увернулась от просвистевшего меча. Прядь волос, выбившаяся из косы, упала на пол. От виска по щеке зазмеилась царапина.
Черный регент взревел раненым медведем, отбросил меч и рванулся ко мне с голыми руками. Я даже не успела шевельнуться, когда на моем горле скрестились чужие руки.
«Нет, Лика!» — крик Лайма привел меня немного в чувство.
Вспомнив о своем маникюре, я выставила руки вперед и полоснула держащего меня регента по лицу. Тот отлетел в сторону, поднялся, злобно сверкая глазами, огляделся. На столе лежал нож, схватив его, он рванулся вперед. Но не ко мне, а мимо меня, на поднимающегося с пола дракона.
— Не-е-е-т! — вырвался у меня пронзительный вопль.
Черный регент остановился как вкопанный, зашатался и шагнул ко мне.