Берегись ястреба

Пройдя извилистой тропой, они увидели перед собой такую же груду камней, как та, что обозначала развалины Гнезда. На большом камне, который возвышался над ехавшей верхом Тиртой, сидела птица — точно такая же, как та, что ответила на крик сокольничего накануне.

Среди потрескавшихся рухнувших камней виднелся блестящий на солнце металл. Оружие, изогнутое, помятое, со следами ржавчины. И другое, странно нетронутое за все эти годы, как будто околдованное, лежало после катастрофы. Лошадь коснулась круглого желтого камня, он откатился. Тирта увидела, что это череп.

Сокол снова крикнул, и человек, которого он, по-видимому, вызывал, спешился, оставив повод висеть. И стал подниматься по осыпавшемуся склону к ждущей птице. Тирта внимательно наблюдала за ними.

Тут нет никакой дороги через это поле битвы между людьми и ничем не сдержанной Силой. Зачем они пришли сюда?

Она увидела, как голова сокольничего оказалась на одном уровне с ждущим хищником. Протянув руку, сокольничий ухватился за непроржавевшую полоску металла. Он встретил сопротивление, но преодолел его с помощью своей силы. И вытащил лезвие с рукоятью — короче меча, но длиннее кинжала, что-то среднее между этими двумя видами оружия.

Птица пристально смотрела на него, выставив голову вперед. И когда человек извлек это оружие, снова крикнула — в ее крике прозвучало свирепое торжество. Ударив крыльями, сокол поднялся в воздух.

Сокольничий протянул руку и держал ее неподвижно. И вот пернатый охотник опустился к нему на запястье. Сел так, словно выбрал наконец для себя удобное место. И долго так сидел. Глаза человека в шлеме-маске и глаза птицы встретились, и Тирта поняла, что сейчас идет обмен мыслями, неведомый ее племени.

Снова птица поднялась в воздух, на этот раз опустившись к пони, на котором ехал сокольничий. Лошадь дернула головой, но птица села на пустое седло, сложила крылья и издала мягкий звук. Тирта не поверила бы, что такой звук может издать этот свирепый охотник и небесный боец.

Сокольничий спустился с камня, остаток расстояния он преодолел одним прыжком, потому что камни начали осыпаться. Найденный меч он держал в руке, вторую, с когтем, вытянул, чтобы сохранить равновесие. И смотрел, но не на птицу, а на девушку.

Произошло что-то очень значительное. Тирта была в этом уверена так, словно ощутила жизнь, как иногда ей удавалось. В сокольничем что-то изменилось — не внешне, а внутри. Он посмотрел на меч, потом снова на нее, протянул ей находку, к которой привлек его сокол.

— Эта вещь обладает Силой… — медленно сказал он.

Тирта не пыталась притронуться к ней, но наклонилась вперед, чтобы получше рассмотреть. Лезвие не гладкое, как ей показалось на расстоянии. На нем глубоко выгравированный рисунок. Символы древних знаний, знакомые ей с детства, а в том месте, где у рукояти лезвие расширяется, зверь, инкрустированный другим материалом, голубым, как символы на скале. Такого животного она никогда не видела. Может быть, это вообще не живое существо, а видение какого-то посвященного, избранное им в качестве герба своего рода и Дома.

Рукоять, видная сквозь расставленные пальцы ее спутника, из такого же голубого металла и заканчивается шарообразным утолщением, похожим на тусклую жемчужину, гладкую, но необработанную.

Действительно, вещь, обладающая Силой. Возможно, это вообще не оружие, предназначенное для убийства, а скорее, фокус, через который устремляется Сила. Но кто в Карстене мог решиться иметь дело с Силой?

Те, кто преследовал и убивал ее соплеменников, провозглашали, что такой контакт — это зло, что он может отнимать жизнь. И сделали все, что могли, чтобы таких контактов больше не было. Все обладавшие Даром были убиты — или, если речь шла о волшебницах, лишались Дара. Волшебницы не ложатся с мужчинами, а если взять их силой, они лишаются своих способностей.

Тирта выпрямилась.

— Он живой, в нем Сила, — согласилась она. — Но из Карстена?.. — невозможно отрицать, что это оружие помогало уничтожать захватчиков. Кто посмел воспользоваться этим оружием, принести его в страну, которой правит Сила?

— Из Карстена… — Он говорил задумчиво, глядя на камни, под которыми должно лежать множество мертвецов. — Да… кто и зачем?

— И откуда знал о нем сокол? — осмелилась спросить Тирта.

— У пернатых братьев есть свои способы, — с отсутствующим видом ответил он. — Такое оружие может их привлечь.

Он снял с пояса длинный охотничий нож и сунул его в петлю за голенищем. А на его место подвесил свою находку. Она легко вошла, хотя часть рукояти высовывалась из ножен.

— Вещь, обладающая Силой… — Повторила Тирта его слова. Ей не хотелось касаться меча. Даже не притронувшись, она ощутила поток энергии как предупреждение. Но сокольничий должен был испытать то же самое, и это не отвратило его от предмета, который его соплеменники должны бояться, как и все другие жители Карстена, не принадлежащие к Древней Расе.