Берег динозавров

— Вот, например, твой случай. — Старичок ткнул в меня тощим пальцем. — Планета Земря, да? Полагаете себя единственными обитателями Вселенной. В действительности вы лишь заброшенное поселение. Остатки экспедиции, не сумевшей вернуться домой, или экипажа сбитого боевого звездолета. Может, исправительная колония, а может — компания отшельников… Несколько тысяч лет — и дело готово!

Он посмотрел на меня так, будто впервые в истории успешно доказал теорему о трисекции угла.

— А как же кости? — спросил я. — Мы много чего успели выкопать. Питекантропы, недостающие звенья, переходные ступени… Непрерывная эволюция от животных к человеку. Еще у нас водятся гориллы, шимпанзе и прочие обезьяны — они слишком похожи на нас для простого совпадения.

— Кто говорит о совпадениях? Жизнь адаптируется к условиям. Похожие условия — похожее зверье. Лапы певчей ящерицы видел? Совсем человеческие, только поменьше. Посмотри на летучих тварей: птицы, млекопитающие, рептилии, горано, миклы — у всех крылья, и все ими машут. У всех легкие пустотелые кости, все ходят на двух ногах…

— Возьмем вот кошку, — упорствовал я. — У нас с ней больше общего, чем различий. Двухнедельные эмбрионы ничем не отличаются.

— Ага. — Он кивнул головой, ухмыляясь. — А где ты ее подобрал? Уж не на Земре ли?

Наш разговор смахивал на богословский диспут: стороны лишь утверждались в первоначальном мнении. Мне, впрочем, беседы шли только на пользу. К исходу трех месяцев, по земному времени, я сносно говорил на универсальном наречии звездолетчиков, для двух других языков заложил твердую основу. Боясь позабыть зеридский, я вел долгие воображаемые беседы с леди Рейр, объясняя, как следовало приветствовать гномов.

Залеченные на корабле раны по-прежнему не давали покоя. Местный хирург долго цокал языком и качал головой; после обширных исследований и тестов на аллергию он рискнул дать мне наркоз и реконструировал плечо, восполняя металлом и пластиком утраченные ткани. Когда синтетическая кожа прижилась и разгладилась, хирург снова взялся за нож: выправил плохо сросшиеся ребра. Он еще хотел заменить искусственной кожей рубцы на шее и нижней челюсти, но не нашлось подходящего колера. Заплата из бледного материала, предназначенного для туземцев, не сделала бы меня краше. К тому же я устал от боли и тягомотины пластической хирургии. Рука работала хорошо, и я снова мог ходить выпрямившись, не думая о раздробленных костях. Не сидеть же здесь вечно? Меня ждут дела.

В порту как раз приземлился корабль Ин-Руика, и я решил попросить совета.

— Я не хочу наниматься на каботажный рейс. Мне надо попасть на Зериду; вопросы буду задавать по дороге. Так я разыщу гномов, рано или поздно.

— Долгий путь в поисках любимой ты выбираешь, Бириданжу, — вздохнул Ин-Руик. — Долгий и безнадежный.

Однако он представил меня местному судовладельцу. Я получил назначение стажером-механиком силовой установки на грузовой звездолет, направляющийся в сторону центра Галактики, к планете Топаз.

4

Так мы с Эврикой достигли Топаза, повидали Бальгрё, Полной, мир Пандаша и Трехлунье. По дороге я не только в совершенстве освоил ионный привод и генераторы пространственной деформации, но и отработал многие часы в скафандре, на корпусе. Там черное небо обволакивает со всех сторон и голосом сирены обещает унести в бесконечность.

Поначалу мне сильно доставалось от старожилов кубрика — пока седой жилистый механик не показал пару простых приемов, которые избавили меня от амплуа чучела для битья. Старый боец как-то едва не стал чемпионом флота своей родной планеты, и метод его был прост: он выбивал из меня пыль усерднее других, пока в один прекрасный день я сам не пустил ему кровь из носа; мне выдали диплом и оставили в покое.

Я выучился стоять вахты три часа через три, пить таинственное пойло, не переводившееся среди звезд на любом отдалении от последнего порта, а также изучил семьдесят одну игру колодой в сто четыре карты; колоду эту изобрели во времена незапамятные. И во всех портах на мои вопросы отвечали одинаково: никаких гномов за последние пять тысяч лет. Еще вернее — никогда…

Только на планете Унрисс, в библиотеке, что и сама походила на музейный отдел древностей, отыскал я изображение гнома — или разумное подобие. Рисунку сопутствовал краткий текст на незнакомом языке, но библиотекарь смог перевести, хотя и не без труда. Создание называлось х'иак, происходило с планеты того же названия и считалось вымершим. О координатах мира х'иак скупое сообщение умалчивало.