Бенедикт Питерский

Хозяйка расхваливала помет и обещала, что котята вырастут ласковыми, как и их родители. Антон посмотрел на родителей, но ласки там не заметил. Мой брат – человек деловой, он не переносит пустой болтовни, особенно, когда его ждут мамины чебуреки. Он перебил женщину на середине оды британским шиншилловым котам, чтобы уточнить цену. Как вспоминает Антон, цена его удивила, так как по телефону ему озвучили совсем другую сумму. И даже от услышанной ранее цифры у него с собой было всего лишь семьдесят процентов. По мнению брата, когда знаешь, что больше денег все равно неоткуда взять, торговаться становится проще, появляется уверенность в себе. Антон выдержал паузу, от которой стало неловко всем, кроме него. Затем он спросил, нет ли у женщины котенка за ту сумму, которую ему обещали по телефону за минусом еще тридцати процентов.

Два «торгаша» на юге спального района Санкт-Петербурга были знакомы всего минут двадцать, но уже ненавидели друг друга.

Антон развернулся на выход со словами: «Раз у вас нет ничего подходящего, я поехал». До маминых чебуреков нужно было добираться еще два часа.

Женщина не могла отпустить брата, на горизонте маячила некая сумма, пусть и на тридцать процентов ниже предложенной ею по телефону. Конечно, это меньше того, на что она рассчитывала, но близко к тому, что обычно получала при продаже.

Она остановила Антона и сказала: «Мужчина, подождите, есть у меня один экземпляр». Минут через пять она вернулась с котенком. Испуганный, хилый, едва помещался у нее на руках, он был раза в два меньше тех, которых вначале показывали Антону за цену, озвученную ранее по телефону. Брат не был уверен, что вообще довезет его до родителей, но сделать маме подарок хотелось, а чебуреков хотелось еще больше. Он снял с шеи шарф, завернул в него котенка, отдал деньги и спустился в еще не успевшую остыть машину. Вдвоем с котом на переднем сиденье они приехали к родителям ровно в 19.00.

Антон зашел в квартиру на улице Камышовая и вручил маме «подарок». Она поставила котенка на пол, тот упал, да так и остался лежать, безразлично осматривая помещение.

По воспоминаниям брата, мама так не заботилась даже о нас с ним, когда мы маленькие болели то гриппом, то краснухой, то «что вы опять принесли из сада?». В нашем советском детстве самыми популярными лекарствами были банки, горчичники, клизма и жидкость под названием «гадюка». Последнее – это ядреная смесь в банке, которая стояла у мамы на самой дальней полке кухни. Она смачивала в ней ножницы, обмотанные ватой, и смазывала нам с братом гланды, потом заматывала на ночь пуховым платком и отправляла спать. Я так и не выяснила у мамы, что такое «гадюка», она не признается. Но до сих пор я ощущаю ее приторно-горький вкус во рту, как только у меня запершит горло. Отдаю должное «гадюке» – со всего двора только у нас с братом не вырезали гланды.

Родители назвали котенка Бенедикт. Честно говоря, папа с братом не очень верили, что он протянет эту ночь.

Утром восьмого декабря мама разбудила папу, укутала в пуховый платок Бенедикта и втроем, на машине, они мчали по плохо очищенным дорогам Санкт-Петербурга к ветеринару. Врач не дал никаких гарантий. Но надо знать мою маму – она пережила все дефолты, распад СССР, отсутствие в аптеках лекарств, а на полках магазинов – продуктов. Она до сих пор хранит лекции своего профессора из мединститута со списком лекарственных трав и настоек на случай полной катастрофы.

Как вспоминает мама, с божьей помощью, медикаментами, сбалансированным рационом и бесконечной любовью она таки поставила Бенедикта на лапы.

Как вспоминает Антон, наш участковый педиатр жил в соседнем подъезде, поэтому детьми мы редко ходили в поликлинику, чаще в гости к Люсе, так звали врача. Люся ставила диагнозы жителям нашего двора. Если у кого-то начинался грипп или ангина и предполагаемый больной приходил к Люсе «в гости» за диагнозом первым, все жители с аналогичными симптомами начинали лечение по «его» схеме. Рецепт зачитывали вслух, на скамейке во дворе, где, как воробьи у брошенной корки хлеба, собирались бабульки. Ну, а из лекарств вы сами знаете, что было.

Бенедикт родился в условиях рыночной экономики, при отсутствии дефицита и попал к порядочным людям. Удача следовала за ним по пятам.

Прошел год

В какой-то момент Бенедикт осознал, как ему несказанно повезло. Он жил с моими родителями, которые знают, что такое любить (и где на севере города продается самая вкусная гусиная печенка).