Бендер (ЛП)

— Нет! — мой ответ получился более резким и выше тональностью, чем необходимо, — Камден не самый приятный человек, чтобы жить с ним рядом, но я делаю это. Я могу сказать тебе без тени сомнения, что он — просто мой сосед по квартире, и всё.

Мы остановились у парка, и Люк поставил машину на стоянку. После он вышел, обошёл машину и открыл для меня пассажирскую дверь, предлагая мне свою руку, чтобы помочь выйти. Я спросила, нужна ли ему какая-нибудь помощь, например, понести одеяла или еду, но он отказался, заверив меня, что справится сам.

Мы прогулялись короткими тропками к дереву, около которого расположен небольшой пруд с утками. Люк развернул одеяло, принесённое с собой, встряхнул его, смахивая пух с ткани, расстелил на земле. Удовлетворённо вздохнув, я опустилась на одеяло.

Всё вокруг было живописным. Трава была сочно-зелёной и коротко подстриженной. Пахло одним из моих любимых запахов — свежескошенной зеленью. Мы расположились под моим любимым деревом — плакучей ивой.

Когда я была ребёнком, я очень хотела, чтобы у меня во дворе росло одно такое дерево, потому что думала, ивы — волшебные, но моя мать сказала, что деревья грязные, отвратительные, и она никогда не посадит ни одного. Это место, прикрытое свисающими ветвями как покрывалом, от палящих лучей солнца, — казалось, не таким плохим, каким его сделала мама. Я нахожу его прекрасным, совершенным местом, чтобы скрыться от мира. Где-то на заднем фоне крякали утки, вместе с щебечущими птицами, играли дети. Я чувствовала тепло и умиротворение, это было приятно.

Люк открыл несколько принесённых с собой бумажных мешков. В них были сэндвичи, чипсы, печенье, и какой-то салат с макаронами. Я улыбнулась ему, а он на самом деле выглядел немного смущённым.

— Прости, я знаю, это не совсем диетическая еда, но зато она вкусная.

Я хихикнула.

— То, что я занимаюсь в тренажёрке, не значит, что я на диете. Я по-прежнему люблю еду. На самом деле, мои бёдра и попа любят еду больше, чем мой рот.

Он засмеялся.

— Я ценю то, что твои бедра и попа наслаждаются едой.

Моё лицо почувствовало прилив краски, и я знала, что покраснела. Люк протянул руку и слегка наклонил мой подбородок, чтобы я смотрела на него:

— Ты красивая, Киган. Мне нравятся твои изгибы, и то, что ты наслаждаешься едой. Вместе с твоими длинными светлыми волосами, большими яркими голубыми глазами, и сладкой, как пирог, индивидуальностью... Ты как полный пакет. Я даже не мог поверить, что никто ещё не подцепил тебя.

Я ещё больше застеснялась:

— Никто, кроме тебя.

Его глаза всматривались в моё лицо.

— Хорошо, тогда они — дураки, и я получаю приз. Но мне очень сложно поверить, что никто не заметил тебя. Даже твой собственный сосед смотрит на тебя так же, как я. Чёрт, все парни в спортзале практически спотыкаются о собственные ноги, наблюдая за тобой.

Я отвернулась от него:

— Ладно, сейчас я знаю, ты лжёшь.

Я не могла не задаться вопросом, был ли он прав на счёт Камдена. Я никогда не замечала других взглядов от него, кроме раздражённых. Мог ли он быть увлечён мной? Нет, я даже близко не была его типом, и я отказалась принять эту идею. Люк просто пытается польстить мне. Камден терпел меня, потому что мы жили вместе, вот и всё.

Он небрежно пожал плечами:

— Скажу опять, ты серьёзно недооцениваешь себя.

Мы распаковали еду. Мы с Люком сидели, в течение долгого времени, просто наслаждаясь компанией друг друга. Мы говорили о наших уроках в колледже и преподавателях, которые нам попались за прошедшие пару лет. Он был на два года старше меня, а так как он был в магистратуре, это означало, что, несмотря на одних и тех же учителей, мы бы никогда не учились в одном классе.

Мы говорили о том, как росли. У него была старшая сестра, которую он видел довольно часто, и его семья все ещё устраивала воскресные ужины. Я восхищалась ими и жалела, что у меня не было семьи, которая была бы так дружна. Когда я рассказывала ему о Саре и маме, он внимательно слушал. Я увидела что-то, похожее на вспышку сочувствия, мелькнувшую на его лице, и это заставило меня немного уйти от моей истории.

Я опустила самые печальные детали, такие как мамин цикл знакомств, и как я была Саре больше родителем, нежели мама. Я не хочу, чтобы он меня жалел. Это была моя жизнь, и я смирилась с ней. Независимо от тем, которые мы обсудили, я чувствовала себя к Люку ближе, чем в прошлые встречи. Мы смеялись над его глупыми шутками, и это превращалось во всеобъемлюще прекрасное времяпровождение. Мы болтали, и он постоянно касался меня, то ласково заправлял прядь моих волос за ухо, то клал свою руку на мою, или наклонялся, и целовал мои губы.

Люк лежал на боку, приподнявшись на локте. Он взглянул на меня сквозь свои густые тёмно-русые ресницы. В его глазах было кокетство, когда он сказал:

— Ну, что, я принёс «летающую тарелку». Не хочешь позапускать её, пока не стемнело?

Мой животик сделал сальто от выражения его тлеющих глаз.

— Конечно, звучит весело.