Читаем Бен Гурион полностью

«В виду отсутствия тяжелого вооружения они предлагали заменить его сейчас на легкое: ружья, автоматы, ручные гранаты и пулеметы… Я считал необходимым срочно закупить тяжелое вооружение: танки, автомобили с гусеничной тягой, пушки и тяжелые минометы для наземных сухопутных войск; самолеты для военно-воздушных сил; сторожевые торпедоносцы и другие суда для ВМФ. Я с удивлением констатировал, что многие руководители «Хаганы» не осознают необходимости тяжелого вооружения».

Разочарованный, он интересуется мнением тех, кто, по его убеждению, уже имеет боевой опыт, — двух бывших офицеров еврейской бригады и просит их составить план формирования регулярной армии.

«Бен-Гурион посвятил меня в свой тайный замысел, — расскажет потом Хаим Ласков, — и спросил, что надо делать и в каком порядке… Я представил ему свой план. Нам были нужны 12 больших бригад, авиация, танковая армия, артиллерия и столько-то винтовок, горючего и боеприпасов».

Исходя из вопиющих различий между двумя представленными планами и все более крепнущего собственного убеждения в том, что только бывшие офицеры регулярной армии могут подготовить «Хагану» к выполнению возложенной на нее задачи, Бен-Гурион решил довериться ветеранам еврейской бригады. Предвидя возможное недовольство, которое подобное решение могло бы вызвать в верховном командовании и в политических кругах, он отказался от идеи поставить во главе «Хаганы» офицеров, служивших в британской армии.

В декабре 1946 года во время сионистского конгресса в Базеле он уже несколько раз встречался и беседовал с Лаковом Дори, ветераном Еврейского легиона и одним из основателей «Хаганы», а также с Исраэлем Галили. Галили входил в состав руководителей «фракции В», превратившейся после раскола в «Единство труда», что в глазах Бен-Гуриона являлось большой помехой. Однако Бен-Гурион знал о его талантах, которые позволили ему быстро подняться по ступеням воинской иерархии и получить в «Хагане» должность старшего офицера.

Весной 1947 года Бен-Гурион приступает к фундаментальным изменениям в командовании «Хаганы»; он начинает с того, что вынуждает уйти в отставку Зеева Шефера — руководителя национального командования, структуры, находящейся в подчинении «Еврейского агентства», на его место назначает Галили, а Дори становится главнокомандующим. Затем, в течение лета, он несколько раз приглашает к себе бывшего руководителя операций Игаэля Ядина — тридцатилетнего студента-археолога, хорошо знающего всю систему «Хаганы», и восстанавливает его в должности, которую тот занимал в национальном командовании.

Он понимает, что, даже приложив все силы, ему не удастся убедить сионистское движение, еврейскую общину Палестины и даже «Хагану» в том, что им угрожает опасность. Шепотом поговаривают, что все предупреждения объясняются только его бредовым воображением. На собрании, проходящем при закрытых дверях, руководители «Хаганы» выражают озабоченность только личным или легким оружием. Бен-Гурион внимательно их слушает и вдруг спрашивает: «А что с пушками? А с самолетами?». В зале наступает тишина, офицеры обмениваются недоуменными взглядами и некоторые с трудом сдерживают смех. «Он что, спятил? — шепчет кто-то. — Мы говорим об автоматах и винтовках, а он мечтает о пушках и самолетах!» Но Бен-Гурион продолжает:

«Будет война. Арабские страны объединятся и…выступят несколькими фронтами. Речь пойдет не о битвах отделений или взводов. Главное — это поставить на ноги современную армию и подумать о ее нуждах».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии