Белый ворон

— Ты права, Сабиночка, — с ходу поддержал мою вторую половину Гершкович, натягивая пиджак. — Тем более, мы скоро опять будем иметь счастье пообщаться. Да, Гриня?

— Я завтра вылетаю в Италию.

— Только не рассказывай мне, что ты не успеешь вернуться к губернаторскому балу.

Я протянул руку за пиджаком и поддержал Гершковича:

— Вот именно, Гриша. Нам тебя там будет не хватать.

— Пошли, мальчики, — снова начала торопить нас Сабина, — скоро начнется главное событие вечера, пора приглашать гостей в зал.

— Считай, ты нас уже пригласила, — улыбнулся Котя.

— Ребята, — серьезно заметил я, — ну какие вы гости? Вы же свои. Кстати, Сабина, что за главное событие?

— Именинный торт привезли. Гарик будет задувать в нем свечи. — Только не нужно отключать генератор, — на всякий случай попросил я, — мне потемки действуют на нервы. Хотя, дорогая, если честно, кажется, главное событие сегодняшнего вечера уже состоялось.

Сабина с удивлением посмотрела на меня, Котя пробормотал что-то под нос, а Березовский держался невозмутимо, как и положено человеку, помешавшемуся на английских традициях.

— Ты имеешь в виду свою сотрудницу? — ледяным тоном сказала жена.

— Ну что ты. Подумаешь, заработаем пару копеек, и университет пришлет приглашение Гарику. Тоже еще событие. Зато я сумел обыграть самого Березовского, некоронованного чемпиона Южноморска. Вот это сенсация, а ты говоришь — торт.

Котя пропустил Сабину вперед и пошел следом за ней. Перед тем, как выйти из комнаты, Гриша вынул трубку изо рта и сказал:

— Мне сдается, твой фарт в игре — не главная сенсация сегодняшнего дня. И еще, кажется, у твоей подопечной как раз критические дни.

— Идем, Гриша, — заметил я, не будучи точно уверенным в его последнем предположении.

Критические дни у Наташи — тоже еще событие. У меня каждый день жизни — критический, особенно когда я провожу его в обществе жены, Гарика и Педрилы.

34

После бурной гулянки, организованной моим наследником в «Среде», я остался доволен уже тем обстоятельством, что ресторану не требуется хотя бы косметический ремонт. Мне на этом торжественном мероприятии не довелось побывать: крепко перебрал во время приема. По крайней мере, так решил Рябов, и домашний арест, которому он меня подверг, — всего лишь небольшая плата за удовольствие, полученное во время семейного торжества, на котором присутствовали лучшие люди города.

Сережа наверняка озабочен, что кто-то может проявить несдержанность по поводу моей скромной персоны, учитывая массовый гусиный перелет в то самое заведение, куда добровольно никто не рвется. По крайней мере, чудом выживший Квач уже толкнул речь перед уцелевшей братвой покойного Гуся, торжественно клянясь отомстить подлым убийцам корешей.

После такой информации очень захотелось смотаться на трамвайную остановку и в срочном порядке дать на столбе объявление по поводу судьбы пропавшего песика с необходимым возрастом и окрасом, чтобы лично потолковать с Квачом о моем гонораре за его назначение руководителем группировки Гуся. Однако, боюсь, майор Нестеренко и его руководитель генерал Вершигора правильно меня не поймут. Ничего, как бы то ни было, часть предприятий этой группировки достанется моей фирме. В конце концов при выдвижении Квача в лидеры у нас были солидные накладные расходы, не говоря уже о том, что ни я, ни мои подчиненные бесплатно работать не привыкли.

Кроме хорошо выспаться, в дни вынужденного безделья удалось убедиться: в антикварном бизнесе важнейшим из всех искусств является все-таки кино, как пропагандировал в свое время мой дорогой дедушка, чей незабываемый образ только и успевали запечатлевать тоннами выдающиеся художники современности.

Главный инженер постарался хоть как-то отвлечь внимание своего руководителя от тех болезненных симптомов, к которым он самолично стремится долгие годы, постоянно извлекая весьма отточенным жестом серебряную флягу с драгоценной жидкостью из бокового кармана.

— Ноги завтра выскакивают в командировку, — поведало мне это ходячее доказательство того, что мы все-таки произошли от обезьяны, как в свое время постоянно доказывали некоторые теоретики марксизма, переквалифицировавшиеся в начале девяностых в торговцев опиума для народа.

— Умничка, — хвалю разнопрофильного специалиста. — Это сейчас самое главное. Если бы ты по-быстрому не сделал Наташке паспорт, наша фирма наверняка бы имела все шансы обанкротиться.

Вместо благодарности за столь высокую оценку, главный инженер «Козерога» замахал волосатыми лапами в моем направлении.

— От тебя дождешься чего-то хорошего, — заметил он, нащупывая в боковом кармане заветную флягу. — Сколько не паши…

— Ты завязывай исполнять обязанности генерального менеджера, — подавляю проявление народного гнева в адрес верхов. — Подобные высказывания — его основные функции, а от тебя я, кроме доказательств работы, ничего не жду… Ладно, извлекай свою флягу.