Белый ворон

— Слушай, Гарик, у тебя тут ножей полно, давай поменяемся.

— Нет. Ты меня надуришь, — решительно отказался сынок.

Ну и память, я его лишь однажды обманул, а он до сих пор не забыл. Когда Гарька пешком под стол ходил, он любил делать это с громадной копилкой в руках. Мелкий рэкетир приставал ко всем и каждому, ежедневно выколачивая серебряные монеты для наполнения своей персональной сокровищницы. Однажды, не найдя в карманах откупа от домашнего попрошайки, я достал из письменного стола несколько медных пятаков, действие которых предпочитал бодяге, и предложил Гарику поменять его маленькие паршивые белые деньги на большие желтые. Сын с радостью разбартеровал рублей десять мелочи на четыре пятака, однако моя блестящая операция провалилась. Гарик с криком «Мама, смотри, какой папа дурной!» побежал докладывать Сабине о своих успехах в только-только зарождающемся бизнесе по-советски. Что я потом выслушал, какую неустойку платил — лучше не вспоминать. Но ведь сегодня Гарик почти взрослый, его на пятаках не проведешь.

— Как хочешь, — зевнул я. — Думал, на кой тебе этот маленький, паршивый ножик? Им только письма разрезать… Да, а я хотел дать тебе кое-что… Ну, ладно.

— А что? — на всякий случай полюбопытствовал Гарик.

— Запчасти к твоему шлему.

— У меня и так полно игр, — безапелляционно ответил сынок.

— Но только не таких. Ты знаешь, секс в виртуальной реальности затмевает земной.

— Еще лучше, чем на кассетах? — загорелись глаза Гарика.

— Я так и знал! — закатываю глаза. — Ты смотришь порнографию. Позор! Придется сказать Сабине, что ты воруешь у нее кассеты.

Судя по выражению лица Гарика, он испугался возможных последствий моего доноса еще больше, чем запрета посещать школу.

— Папуля, не говори маме, — заскулил именинник.

— Ну да, как это? А ответственность перед обществом по поводу твоего воспитания? — не согласился я.

— Не говори, — чуть было не захныкал юбиляр и мгновенно предложил мне взятку:

— Ладно. Я тебе подарю ножик.

— Не знаю, не знаю, — раздумывал я, с чувством глубокого удовлетворения рассматривая перекривившуюся рожицу именинника. — Ладно, не куксись, только ради твоего дня рождения. Может, к гостям пойдешь?

— Когда Костя придет? — при упоминании имени директора фирмы «Виртус» Гарик передумал плакать, а его глаза засверкали от удовольствия. Еще бы, лучший дружок. Представляю, как бы они на пару в этой комнате порезвились, однажды после их игр ремонт пришлось делать.

— Должен тебя разочаровать. Костя не придет, — преподношу имениннику очередной подарок. — Может, все-таки выйдешь к гостям?

— Да пошли они в жопу! — Гарик мгновенно подтвердил мое предположение, что гости свои функции давно выполнили.

Я не стал спорить, прихватил честно заработанный ножик и оставил Гарика наедине с его сокровищами. Хороший мальчик, папу любит, даже не подозревает, что его виртуальный шлем и сабли с позолоченными рукоятями не стоят этого небольшого ножа. Нет, он не антикварный, однако совместная работа ижевского мастера Юрия Власова и тульского кузнеца Валерия Коптева куда дороже иного антиквариата. Кто-кто, а я знаю, такой ножик стоит минимум четыре тысячи долларов, Гарику он просто ни к чему, в отличие от большой и красивой сабли.

Гости именинника разбились на немногочисленные группки по интересам. Выдающийся банкир Горохов явно заменял собой массовика-затейника. Он в прежние времена участвовал в самодеятельности, но вовсе не в художественной, был, как это тогда говорили, валютчиком. И хорошо был. Как некоторые нынешние хозяева солидных фирм с их обвешанными драгоценностями дамами, взрывающимися от хохота после каждой фразы Горохова.

Подойдя поближе, я понял: банкир проводит элементарный экономический ликбез.

— Так, — весело обвел взглядом прислушивающихся к его словам Горохов, — поехали дальше. Деньги в Литве — литы, в Латвии — латы, в Эстонии — …

— Эсты! — заорал хозяин казино Ромаз Суханишвили, победоносно взглянув на свою уже не помню какую по счету невесту в текущем году.

— Ты попал! — весело прокомментировал его ошибку Горохов. — Не эсты, а кроны. Кстати, знаешь, как теперь деньги в Грузии называются? Лари!

— А, — беспечно махнул рукой Ромаз, — какая разница? Был бы бакс, а все эти манатки-шманатки, таджикский рубл или русский рубл с мягким знаком… Мне молдавские деньги нравятся — наливай!

— Лей! — со смехом поправила его самая юная дама на Гарькиных именинках.

— Слушай, я же говорю — какая разница? Лей-наливай… О, вот и шампанское, — Ромаз подозвал к себе атлетически сложенного доброго молодца из «Трактира», разодетого вовсе не в длинную рубаху с пояском, а в смокинг. Громадный поднос, уставленный бокалами с искрящимся напитком, переменил курс и поплыл по направлению к весельчаку Ромазу.

Не думал, что и шампанским можно накачаться до поросячьего визга, однако владелец самого крупного совместного предприятия Южноморска мистер Янис Ксиадис начал убеждать меня в обратном.

— Знаешь новость? — положил руку на мое плечо американский гость.

— Какую, Янька? — проявляю полную неосведомленность.