Белый вор (СИ)

Вперёд пустили не лаек, а лагерную овчарку. Похожая на волка, с низкой бурой шерстью, жёлтой подпалиной на груди, выпученными, как при базедовой болезни, карими глазами, она поставила уши стрелой, потянула подвижным носом и сразу взяла след. Свора тягловых недоумков припустилась за ней морда в хвост.

         Люди замешкались у входа в пещеру. По рации они пытались связаться с отставшими. Усилившийся ветер заставлял хвататься за камни, чтобы устоять. Пурга ослепляла, колотила сухими острыми кристалликами снежинок по щекам, лбу, векам, забиралась за воротники. Люди поспешно натягивали вязаные с прослойкой гагачьего пуха шлемы, оставлявшие открытыми глаза. Их прикрывали очками с широкими плотными стёклами. Северо-восточный ветер стремительно понижал температуру. Градусник на снегоходе склонялся к минусу сорока.

         Меняющийся в пещере ветер, дувший из сотни расселин, крутил запахи вихрями. Взяв, собаки моментально потеряли след. Они закружили по петляющей пещере, удаляясь от беглеца. Бешено колотившееся сердце Странника смирило удары. Затеплилась надежда на смерть. Казалось, прошло много времени, как он призывал смерть. Костлявая ещё искушала, забилась в дальний уголок души, стерегла минуту.

         Шорох собак, царапанье лап, визг и покусывания ищущей своры затихали, растворяясь в нарастающем свисте бури и порывах завывавшей на разные голоса пурги. Снег у входа насыпался высоким порогом, оставляя узкую щель муторному дневному свету.

         Преследователи вошли под козырёк пещеры, остановились, закурили. До беглеца донеслись обрывки голосов. Отчётливо выписалась мужская фраза, уготовлявшая ему мучительную смерть. Вязкий набор слов повис под сводами, рухнул вниз,  сдавив Страннику грудь. Страх путался с изнеможением от усталости и голода. Жажду беглец гасил, жуя снег.

         Странник закрыл глаза. Вызванным из детства наитием он старался представить, что окружающее только кошмар, корявый морок угнетённого воображения. Но тогда кошмаром следовало принять и предшествующие полгода жизни.

         На беглеца резко дохнуло гнилью. Прерывистое дыхание импульсами гнало дурной запах. Странник широко открыл глаза, впуская союзником крохи света. Чёрный силуэт лагерной овчарки отделился от стены. Собака тяжело дышала, глядела без зла. Она лизнула беглецу руку, сжимавшую нож.

         «Гнида… лапочка!» -  позвал он,  не зная клички.  Услышав голос, собака отступила и ощерилась. На рычанье откликнулась лаем приближающаяся свора. Почувствовав поддержку, овчарка напала.

         Началась яростная атака, где беглец наотмашь размахивал ножом, а собаки визжали, подбадриваясь, и кидались волнами на летающую дразнящую руку. Он ранил нескольких, не убив, разозлив до ослепляющего бешенства.

         Оставаться в убежище потеряло смысл. На шум склоки уже бежали люди. Беглец выбрался из камней. Размахивая ножом,  он отступал из пещеры к площадке над обрывом.

         Он вышел на площадку и оказался над пропастью, завешанной снежной взвесью, обманчиво в матовом неясном свету смотревшейся неопасно. Можно представить белый дутый батут, который спасёт.  Только смерть не отпускала. В обострённом воображении бледно – лиловой девушкой всплывала из пропасти, распростирая объятия.

         Овчарка прыгнула, целясь в грудь. Беглец перехватил собаку на лету, сжал жирное, откормленное на лагерных харчах горло. Хрящ затрещал, липкие клыки клацнули перед лицом.

         Свора вцепилась в полы тулупа и унты. Беглец неловко отбрыкивался и крутил овчаркой, как молотом. Левой рукой держа за кадык, правой он воткнул овчарке в шею длинное зубастое лезвие. Собака харкнула сгустком чёрной крови и обмякла. Беглец швырнул тело в белый снег. За овчаркой веером полетели в пропасть сброшенные с рукава три щеристые лайки.

         Глупо, но Странник поскользнулся. Лежал на площадке у пропасти не в силах покончить с жизнью, не сдавшись, спрыгнув вниз. В смерти его не догонят. Чтобы красиво уйти. время ещё было.

         Собаки грызли тулуп, надорвали ухо, разодрали пальцы, сжимавшие нож. Выстрел отогнал свору. Опер наступил подошвой на рукоятку «финки».

                                                           2

                                    УМЕРЕТЬ, НЕ СДАВШИСЬ

         Странника не посмели сразу бить. Надели наручники, упрятали в спальный мешок, приторочили ремнями к заднику саней.

         Странник через разошедшийся зипер видел умножившееся число снегоходов. Его искали кому не лень. Помимо трёх первых снегоходов задействовали даже санитарный вездеход с красным крестом.

         Люди в тулупах ходили, размахивали руками, гадая, нужно ли отправляться в обратный путь немедля. До зоны было с полсотни вёрст. Но усилившийся ветер мешал движению. Неослабевавшая пурга сократила видимость. Сделалось темно, как ночью. Дрожавшие на ветру прожектора чертили жёлтые конусы. Фигуры людей выплывали из молочного марева снегопада, неуклюже вспыхивали, попав в желтизну, и снова растворялись в белом мраке, будто сгорели бабочки. За лучшее осторожный почёл бы переждать. Хозяин однако торопился и гнал других. Ему требовалось прибраться, подготовиться к приёму столичного чиновника, проверявшему их отдалённые края и собиравшемуся срочно вылететь по поводу ЧП из Анадыря. Рейс придержали из – за бури.