Белый волк

Что делать? Оставаться в логове Нилгыкин больше не мог. Он спустился по расщелине в долину. Косые лучи низкого, уже не заходящего солнца рассыпали по снегу цветные блестки. С верховьев ручья полз легкий туман, и в нем что-то шипело. Нилгыкин прислушался. Ну конечно, это проснулась Мимыл (Мимыл — вода). Она ползет по снегам, ест их и быстро растет. Через два дня она затопит долину и не успокоится, пока не проглотит последний комок снега. Вот прилетел ее запах. Нилгыкин, задрав голову, втянул ее воздух. Пахло сырой прошлогодней травой, желтыми листьями ивняка, заячьим и мышиным пометом. А это? Носа коснулся резкий запах созревших почек ивы. Запах новой жизни... Внезапно Нилгыкин замер. Кончик носа, тревожно подергавшись, сморщился. Волк, мотнув головой, чихнул: резкий, невыносимый запах! И в ту же секунду Нилгыкин услышал далекий рокот. Два признака моментально связались в сознании, обрисовав образ. Человек! А ужасный запах и звук — от огромного зверя, который возит человека по тундре. Когда человек на этом звере, от него трудно спастись...

Нилгыкин отошел в кустарник и по нему двинулся в сторону от расщелины, в которой находилось логово. Отойдя на приличное расстояние, лег. Отсюда хорошо виделась изба — логово человека и далеко вверх, до поворота у красных скал, — долина.

На трубе занесенной по крышу избы сидела старая сова Тэкыл. Она давно оценила это место как прекрасный наблюдательный пункт в охоте. А в занесенных снегом сенях прокопала нору хитрая росомаха Кэпэр и часто пряталась там в непогоду. Сразу по приходе в долину, пока Ыммэй приводила в порядок логово, Нилгыкин осмотрел избу. По раскисшим и заветренным запахам он понял — жилье необитаемо. В середине зимы человек навещал его, но было это так давно, что беспокоиться не стоило. Однако трогать тоже ничего нельзя — осторожность еще не подводила вожака. Поэтому пусть спокойно живут и старая Тэкыл и росомаха Кэпэр. Пищи по окрестным горам и долинам хватит всем. Только сейчас Тэкыл зря не прячется. Идет человек, и он ее убьет...

Ждать пришлось долго. Наконец вездеход, тяжело ворочаясь в снегах, прополз близко от Нилгыкина, добрался до избы и умолк. Из него вылезли два человека, помахали руками сове Тэкыл, и она перелетела на большую кочку метрах в ста от дома.

— Я пошаманю движок, а ты, Жора, копай, — сказал большой человек.

— Лады. — Второй, пониже, достал из кабины две палки. Ту, которой убивают зверей, отставил, а другой начал откапывать сени.

Нилгыкин понял: убивать сову Тэкыл не будут.

Скоро из трубы пошел дым, и к нему примешался острый запах: люди жарили мясо. Вышел человек и бросил в кусты, где затаилась Кэпэр, большую кость. Крикнул:

— Угощайся, хозяйка, не боись! Мы тебя сторожем оформили! — Засмеялся и ушел в дом.

Кэпэр долго водила носом, ходила кругом, опасалась. Потом кость схватила и бросилась бежать. Значит, люди видели, что она прячется рядом, понял Нилгыкин. И не тронули. Даже накормили. Как их понять? Они могут накормить. Могут убить. Могут быстро бегать на звере, что урчит сейчас у дома. Могут летать на ревущих птицах. С этих птиц в тяжелые зимы многие звери получают корм, но бывает — пулю. С помощью этих птиц люди безжалостно убивают зверей, нарушающих их законы. Это Нилгыкин знал давно, с юности, когда его, сеголетка, вместе с другими шестью молодыми волками суровой зимой вожак привел в домашнее стадо оленей. Ночью они убили много оленей: человеческие олени гораздо глупей Ылвылю (Ылвылю — дикий олень), они привыкли, что за них думают люди. За ночь можно убить все стадо, если человек проспит. Но пастухи не спали. Они развесили над стадом красные огни, защелкали выстрелы, и вожак с двумя молодыми волками остались на залитом черными пятнами крови снегу, а он сам и уцелевшие погодки, торопливо оторвав по куску живого горячего мяса, бежали в горы. Но только рассвело — заскрежетала птица человека. Волки бросились бежать к вершине сопки. Там, в гранитных развалах, Нилгыкин оступился, и лапу его цепко ухватил холодный камень. Он визжал, рвался, а камень не отпускал. Остатки стаи уходили все выше и почти перевалили гребень сопки, когда их догнала страшная птица. Волки повернули в долину, птица грохотала следом и убивала их по одному. И убила всех. С тех пор потрясенный ужасной картиной гибели стаи Нилгыкин и близко не подходил к оленям человека. А лапу он освободил легко, когда успокоился. Камень спас жизнь молодому волку, а Нилгыкин был понятлив. С того дня каменные развалы стали его домом, а позже и стаи, которую волк приобрел на пятом году жизни, после встречи с Ыммэй.