Белый - цвет тоски

Я подхожу к стенам. Совсем близко приближаться к ним нельзя, они грозят обрушением. На фронтальной части еще можно узнать, где была великолепная дверь, которая полностью сгорела в огне.

Часть лестницы еще держится, а некоторые стены помогают вспомнить, где была кухня. Большая комната. Ванная.

По сей день, преступник не пойман. Но когда-нибудь… когда-нибудь я отомщу, чтобы наконец жить спокойно.

Я присаживаюсь на камень, лежащий в саду, и позволяю всему, что меня сейчас окружает, вернуть себя мысленно в прошлое. Даже когда стою у могилы родителей, я не чувствую их так близко, как здесь.

Примерно через час слышу, как к участку подъезжает автомобиль. Я поднимаюсь и вижу, как рядом с моей машиной остановился черный автомобиль. Чёрт. Собралась с мыслями. Быстро вытираю слёзы и направляюсь к моим хвостам, что смотрят на меня испытующе.

— Вы и радиомаяк на мое авто установили? — ругаюсь на них.

— Нет. Пока нет. Не так много мест, где ты можешь быть, — отвечает старший из двоих мужчин.

— Фантастика… — бурчу я и хочу сесть в свой автомобиль, когда тот, что младше, замечает:

— Что, если бы с тобой что-то случилось? Мы здесь для того, чтобы тебя защитить!

— Да, прекрасно. Я чувствую себя отлично... и еще жива! — делаю артистичное движение рукой и сажусь в машину. Прекрасно. Просто хочу еще немного побыть одной. Уже почти стемнело, и мне пора домой, где вынуждена буду слушать стоны: Эйвери и Тейлора. В каждой, абсолютно в каждой комнате дома этим занимались, пока все жильцы делали вид, будто ничего не слышат. А я? А я бы с удовольствием позвонила Дину, потому как чувствую себя ужасно одинокой. Но я не могу сделать этого. Он этого не заслуживает… это непорядочно по отношению к нему, поэтому не хочу его использовать. Беру себя в руки и просто еду домой.

Машина медленно проезжает Штайнвег. В порыве злости включаю радио и пытаюсь игнорировать автомобиль позади меня. Они делают свою работу, я знаю. Но они меня нервируют! Но я не маленький ребенок! Я — спец агент и вооружена! Хорошо… мой пистолет остался лежать в машине, но ничего же не случилось.

Как только проехала первые метры по дороге, посмотрела еще раз в зеркало заднего вида. Эти двое прилипли ко мне как жвачка. Ужасно раздражает.

Радио вдруг сошло с ума. Прямо сейчас было все хорошо, но как только началась любимая песня, оно начало хрипеть. Здесь всегда так прекрасно ловит сигнал?

— Джолли… — вдруг раздалось из приемника. Я растерялась и от неожиданности чуть не съехала со своей полосы. К счастью, я хорошо вожу, и ничего не случилось.

— Что за…?!

— Как приятно снова слышать твой голос, — продолжил незнакомый голос по радио. Он точно принадлежит мужчине, но звучит немного искаженно.

— Ты же хочешь избавиться от этих двоих преследователей, не правда ли?

Ах, ты ж чёрт. Кто-то взломал радио? Или скорее уж перебил волну? Или это только с моим приемником?

— Что происходит? — выкрикиваю я и, уже порядком разозлившись, бросаю взгляд на дорогу.

— Ты же хочешь встретиться со мной с глазу на глаз, или я не прав?

— Что? Кто это? — мне и спросить больше нечего, так как на ум приходит мысль, кто это может быть.

— Белый дракон.

— Эт-то не смешно! Кто бы ни выдумал этот трюк, но это действительно не шутки!

— Но это действительно я. Тебе понравился мой подарок?

— Какой? — интересуюсь. Чувствую, как участился мой пульс, крепко хватаюсь за руль и начинаю ехать очень медленно. Но те двое, что постоянно едут позади меня, казалось бы, ничего не замечают. Их радио до сих пор работает как обычно, либо они болтают.

— Тысяча красных тюльпанов, конечно же. Твои любимые цветы.

Вот черт. Хорошо. Успокойся, Джолли. Это точно какая-то уловка.

— Половина ФБР уже знает про красные тюльпаны.

— А ты рассказала им, насколько близко я подошел к тебе там, в отеле? И чего касалось моё оружие? Вдоль твоей шеи, между твоих грудей, до твоего…

— Так! Эй! Прекратите уже, да! Успокойтесь! — когда он так говорит, я не могу сконцентрироваться.

— Ты соврала Дину, — сообщает он, не выражая никаких эмоций.

— Чт-то?

О, нет. Это уже плохо. Откуда он знает про Дина?

— Сказала ему, что любишь белые тюльпаны. Плохая девочка. Как ты хочешь ему объяснить, почему ты ему соврала? Может быть, ты скажешь о своих подозрениях, о том, что он может быть — убийцей?

— Прекрасно, что вы видите себя убийцей! — ничего другого и не приходит на ум.

— Я не отрицаю этого. Как я тебе и обещал, Абрахам Брукс убит. Хочешь, назову следующее имя?

— Зачем это всё? Как вы смогли взломать радио? Почему можете меня слышать? Машина на прослушке?

— Если хочешь узнать от меня имя, то должна, первым делом избавиться от этих ищеек. Хочу спокойно с тобой поговорить. Только ты и я. Ты мне веришь?

Я? Доверять ему?

— Какая польза от его имени, если все равно не смогу его спасти? И говорить — что значит, что я смогу получить ответы на все вопросы или мне разрешено будет только слушать, эммм? — произношу ему это провоцирующим тоном.

— Ты всё равно не смогла бы спасти Абрахама Брукса. Он был плохим человеком, однако ты об этом не знала.