Белый Тигр

К СВЕДЕНИЮ ВСЕХ ЗАИНТЕРЕСОВАННЫХЛИЦ

Я, Балрам Хальваи, сын Викрама Хальваи, место рождения деревня Лаксмангарх, провинция Гая, чистосердечно заявляю о нижеследующем:

В ночь на двадцать третье января сего года я находился за рулем автомобиля, сбившего неустановленное лицо, или лиц, или лиц и неодушевленные предметы, после чего скрылся с места происшествия, не оказав потерпевшей стороне необходимой помощи. При совершении ДТП иных лиц со мной в машине не было, вся вина за случившееся ложится исключительно на меня. Клянусь всевышним, что настоящее заявление сделано мною добровольно безо всякого принуждения.

Подпись или отпечаток пальца.

(Балрам Хальваи)

Заявлено в присутствии свидетелей:

Кусум Хальваи, проживающей в деревне Лаксмангарх, провинция Гая

Чамандаса Вирмы, адвоката, суд первой инстанции, Дели

Ласково улыбаясь мне, Мангуст объяснил:

— Мы уже поставили в известность твоих родных. Говорили с твоей бабушкой — как, запамятовал, ее зовут?

— …

— Не слышу.

— …м.

— Да, да, Кусум. Я ездил в Лаксмангарх — какая ужасная дорога, правда? — и лично с ней объяснился. Ну и женщина.

Он заулыбался еще шире, потер руки, и я понял, что он говорит правду.

— Она передает тебе, что будет гордиться тобой, ты ведь сделаешь все, как надо. И она выступила в качестве свидетеля. Вот ее отпечаток пальца. Осталось подписать документ тебе, Балрам.

— Если неграмотный, просто приложи палец, — вмешался костюм. — Вот так.

И он потыкал большим пальцем в воздух.

— Он грамотный. Бабушка сказала, он первый в семье, кто умеет читать и писать. Сказала, ты всегда был умницей, Балрам.

Я притворился, что перечитываю документ. Бумага тряслась у меня в руках.

То, что я вам здесь описываю, господин Цзябао, случается с делийскими шоферами чуть ли не каждый день. Сэр, не думайте, я не преувеличиваю.

Будете в Дели, перескажите мою историю какому-нибудь добропорядочному жителю столицы, представителю среднего класса, вот, дескать, каких ужасов вам понарассказывал один шофер, вот как его подставил хозяин. Увидите, как добропорядочный сразу побелеет лицом, как запрыгает его кадык, как он отвернется к окну и постарается поскорее сменить тему.

В тюрьмах Дели полно шоферов, отбывающих срок за хозяев. Мы давно уже покинули свои деревни, но мы сами, наши тела, души и задницы по-прежнему принадлежат хозяевам.

Вот вам плоды демократии, самой демократической в мире.

Ну полное блядство.

Станет ли родня шофера протестовать? Да ничего подобного. Им есть чем гордиться, чем хвастаться. Их мальчик Балрам отсиживает за хозяина. Отличный слуга. Верный, как собака.

А судьи? Разве они не видят, что признание сделано под давлением? О, судьи тоже повязаны. За скромную плату они закроют глаза на вопиющие несоответствия. И все довольны.

Кроме самого шофера.

Все на сегодня, господин Премьер. До трех еще есть время, но лучше мне закончить. При одной мысли обо всем этом безобразии меня зло берет. Еще пойду да перережу горло какому-нибудь богатею.

ПЯТАЯ НОЧЬ

Господин Цзябао,

сэр,

прибудете к нам, вам все уши прожужжат, что это мы, индусы, придумали все на свете от Интернета и яиц вкрутую до космических кораблей. А потом явились британцы и нас обокрали.

Чушь какая. Величайшее изобретение, сделанное в Индии за последние десять тысяч лет, — клетка для петухов.

Посетите старый Дели, загляните на куриный рынок за мечетью Джама Масжид[33], полюбуйтесь на сотни белых кур и разноцветных петухов, плотно упиханных в проволочные клетки, посмотрите, как они кудахчут, клюют друг друга, бьются в тесноте, в ужасе гадят, вдохните жуткий запах — вонь трепещущей в страхе плоти. Мальчишка-продавец за деревянным прилавком с улыбкой расхваливает только что разделанный товар, перемазанный в свежей крови, — вот потроха, вот ножки, вот грудки. Петухи в клетке чуют запах крови, видят разъятых на части сотоварищей, знают, сейчас придет их черед, — и безропотно дожидаются своей участи. Не сопротивляются, не рвутся на свободу.

Люди в этой стране тоже в клетках.