Режиссер. Свежевание Марсия… (
(
Режиссер. Но вообще… как тебе сказать… в общем… ну… как там у гения: из моего рта будет раздаваться только благодарность. Всегда. Это… честно. Нет, правда. Без пизды. Спасибо тебе за все. Мы хорошо работали. Классно! Делали дело свое качественно. И ты был профи. Всегда. Так что… Белая Движуха или Красная – похер. Похер! Похер, похер, похер. Главное – профи. Мы – профи. Профи, профи, профи. Похер, похер, похер. Профи, профи, профи. Это решает. Это, это, это. Это, это, это… (
Режиссер. Еб твою! (
Ворона, сидящая на столбе, увидела кожаное кольцо, упавшее с седьмого этажа на запорошенный снегом газон. Снялась со столба, спланировала, села рядом. Покосилась на кольцо, клюнула пару раз. Схватила клювом кольцо и с трудом полетела с ним. Перелетела стальной забор, полетела над парковкой, чуть не задевая кольцом машины. Две другие вороны заметили ее, снялись и полетели за ней. Почувствовав погоню, ворона замахала крыльями чаще, поднимаясь выше. Вороны догнали ее, когда она летела над эстакадой. Короткая схватка в воздухе, и ворона выронила кольцо. Оно упало на крышу кузова большой фуры, идущей по эстакаде. Фура выехала на Ярославское шоссе и двигалась по нему 6 часов 18 минут. За это время кожаное кольцо сползало к передней части кузова, слегка двигаясь вперед при каждом резком торможении фуры. Фура свернула с шоссе и поехала по дороге, затем свернула налево, направо и снова налево. Во время последнего поворота кожаное кольцо сорвалось с кузова и упало в кювет. Через 42 минуты его нашла бездомная собака, схватила и побежала. Когда она перебегала площадь у магазина, ее увидел хромой Андрюха Смирнов по кличке Соплеух. Он пришел за хлебом к открытию магазина и стоял курил, опираясь на свою палку. Глядя на собаку, бегущую с кожаным кольцом в зубах, он заметил, что в кольце что-то блестит. С похмелья ему показалось, что это дорогие женские часы. Соплеух сплюнул окурок, размахнулся и метнул в собаку свою палку, сделанную из молодого ясеня. Палка ударила собаку по ногам. Собака взвизгнула, бросила кольцо и кинулась прочь. Соплеух подошел, ковыляя. Кряхтя, поднял кольцо. Снял золотую заколку, поднес к лицу:
– Ага…
Сзади послышались шаги. Соплеух быстро сунул заколку в карман ватника, поднял палку и обернулся. К нему подошел Саша Лосев, большой грузный мужик, тоже пришедший за хлебом.
– Ты чего? – буркнул Саша.
– О, здоров, Сашок! – заискивающе дернул головой в ушанке Соплеух. – Во, отбил у псины!
Он показал Саше кожаное кольцо, которое слегка распрямилось.
– Чего? – хмуро сощурился Саша.
– Так это… колбаса, видать. Спиздила с комбината. И деру на нашу сторону!
– Да какая это колбаса? – хмуро смотрел Саша.
– А! – Соплеух повертел кольцо, понюхал приплюснутым носом. – Не, это вот что: потрох бараний. Точняк! Они его потом ливером набивают. Вишь, свернут в трубку?
Щурясь заплывшими глазами на кольцо, Саша вытащил из кармана ватника пачку “Парламента” и зажигалку:
– Когда должок отдашь?
Соплеух прижал кольцо к своему темно-серому ватнику:
– Саш, ёк-макарёк! Бля буду, как мамаше пенсия капнет – сто пудов, зуб даю!
Саша молча закурил. Сплюнул.
– Второй месяц пошел.
– Сашок, ну ни копья сейчас, клянусь! Вот на хлеб наскребли, мать в магаз с утра погнала, жрем картоху с капустой, пустой чай без сахеру, ни весла в доме.
Саша помолчал, выпустил дым:
– Значит, так, если до праздников не вернешь, я тридцать первого приду и окна у вас повысаживаю. Будете с ветерком Новый год справлять.
– Саш, клянусь, вот гадом буду…
– Будешь гадом, если не вернешь. Гадом на морозе, бля.
– Саш, все понял. Возьми хоть эту… требуху. Она хорошая. Когда у нас овцы были, бабуля из требухи супец варила, вкусно. Бери, бери!
Соплеух запихнул кольцо в сумку Саше. Саша молча пошел к магазину. Отстояв очередь, купил черствую буханку ржаного и два теплых белых батона. Пошел домой через поселок.
Дома жена заканчивала топить печь. Саша выложил теплый батон на стол, вытащил из сумки кожаное кольцо, протянул жене:
– Вот.