Белый Крым, 1920

В вину мне поставлено письмо общественным деятелям, критикующее Вас и Ваших приближенных, и мой поступок назван недостойным офицера.

Этим судом нарушена 22 Кн. Св. Воен. постановлений (приложение 7) и статут ордена Св. Георгия Победоносца, потому что: 1) в выборах суда чести я не участвовал; 2) я не допрашивался ни на следствии, ни на суде и даже о нем не знал (адрес мой известен и помещен даже на инкриминируемом мне письме); 3) закон о суде чести над генералами издан после моего письма, т. е. закону дана обратная сила; ы4) мне не дано было право отвода и потому в суде участвовали лица, которых я сам обвинял; 5) я не только не был на суде и не давал показаний, а даже приговор мне не был прочтен, а приказ № 3816 я случайно достал, уже только 25 декабря, официально же до сих нор не получил; 6) никакому суду чести я без моего согласия не подлежу, как уволенный в беженцы; 7) я — георгиевский кавалер и могу быть лишен мундира только со снятием этого ордена, — теперь перейдем к подробностям.

От суда я не отказываюсь, но вспомните события:

1. В тяжелый момент крушения армии Деникина Вы написали ему письмо, аналогичное с моим, и сами занимались распространением его всем (так что адресат роли не играет). Вы тогда состояли в распоряжении Главнокомандующего, т. е. на службе — я же написал тогда, когда на службе не состоял, а был выброшен за борт в разряд беженцев. Вы были за Ваш поступок уволены от службы — я предан суду. Закон о котором Вами издан уже после моего письма, и я заочно приговорен к лишению мундира и повторному выбрасыванию за борт, — посудите сами, если закон имеет обратную силу для меня, почему же он не имеет ее и для Вас, т. е. отдайте и себя под суд.

2. Теперь обдумайте, насколько отвечает элементарным принципам законности и справедливости участие в суде надо мною лиц, которых я неоднократно обвинял — можно ли это назвать судом чести.

3. Каким образом составлен этот суд, ведь суд чести есть орган выборный, и каждый, если кто со штабс-капитанского чина и вообще прослуживший год в части, подвергается суду чести, то он перед тем обязательно участвовал в его ежегодных выборах; кажется, я в армии не новичок, и в момент суда в армии не состоял (отставные судом чести не судятся), и, как член суда чести Л.-Гв. Финляндского полка с штабс-капитанского чина и позже его председатель, заявляю Вам, что Ваш суд судом чести назвать нельзя.

4. Кроме этого мне интересно знать, чем вызвано такое резкое нарушение формальностей судопроизводстве, лишившее меня права давать показания. Меня не предупредили о суде, меня не спрашивали, я не знаю даже, производилось ли следствие, а между тем считаю, что мое показание, что я действую по Вашему примеру, да еще тогда, когда стал беженцем, изменило бы приговор. Не может быть, чтобы в этом играла роль срочность дела, так как приказ Ваш помечен 21 декабря, а я его получил 25 декабря, поэтому считаю, что умышленно избежали моих показаний (адрес мой был известен и помещен даже на инкриминируемом мне письме).

5. Имеете ли Вы право лишать мундира кавалера ордена Св. Георгия, Николая Чудотворца и Георгиевского оружия, хотя бы по суду чести, так как по русским законам требуется снятие этих орденов, что делается только по постановлениям военно-окружного или полевого суда.

6. В какой степени юридически обосновано Ваше право как Главнокомандующего над всеми бывшими военнослужащими, объявленными беженцами, т. е. вышедшими из состава армии, т. е. из подчинения Главкому.

7. Кроме того, в вашем приказе указано, что мой поступок недостоин русского человека. Обсудим, кто русский человек: тот ли, кто с горстью людей удержал Крым, дал приют бежавшим из Новороссийска и сдал управление старшему назначенному начальнику, или тот, который провозгласил Крым неприступной крепостью, имел почти равные противнику силы и со своими приближенными, несмотря на мои предупреждения о преступности их действий, довел войска до эвакуации в Константинополь.

Вот как русский человек я и заявляю, что пребывание Вас и сдавших некоторых высших начальников для дела вреднее моих разоблачений.

Мое мнение: надо иметь гражданское мужество сознаться в своих ошибках и взыскать с виновных. Начальники, поставившие своих подчиненных в столь тяжелое положение, как наше — потеряли свой авторитет и никогда не смогут возродить дело.

Льщу себя надеждой, что Вы, разобрав дело, убедитесь в незаконности своего шага, отмените свой приказ и предадите суду (согласно закона) председателя суда, допустившего столько незаконных поступков.

Надеюсь, разбор дела Вы предадите гласности, так как шельмующий меня приказ № 3816 всем уже известен.

Буду ждать Вашего ответа.

Копию этого письма препровождаю Союзному Командованию, Украинскому Национальному Комитету и Председателю Союза Русских Общественных Деятелей.

Остаюсь уволенный от службы, но продолжающий работать на пользу Родине.

Я. Слащов-Крымский

Адрес: Стамбул, квартал Везнеджилер, улица Де-Руни, дом Мустафа-Эффенди, № 15–17.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ