Белый Крым, 1920

С утра начался артиллерийский бой. В 13 часов наши части перешли в решительное и последнее наступление. К 14 часам пехота подошла вплотную к хутору Терны. В это время красные выбросили свои броневики, которые, пользуясь густой пылью, вышли во фланг нашим наступающим частям. Начался было отход, но вскоре части были приведены в порядок и снова брошены в атаку. В 18 часов мы опять подошли к хутору Терны, но опять были встречены броневиками красных. Одновременно с этим началось наступление красных из Любимовки в обход нашего правого фланга, но Донская бригада лихой контратакой сбила обходящую колонну красных. Бой продолжался до наступления темноты и снова окончился безрезультатно. Наши части понесли тяжелые и большие потери. Учитывая создавшуюся обстановку, я телеграммой № 313 — донес главкому, что с теми силами, которыми я располагаю, ввиду невозможности бросить конницу на укрепленную позицию, я нахожу необходимым прекратить дальнейшие атаки измотанными и понесшими громадные потери войсками и просить разрешения отвести корпус на линию Каменный Колодезь — Черненька, где ускоренно его пополнить. Конницу же генерала Барбовича отвести в район Дмитриевка — Антоновка в резерв главкома с тем, чтобы конница, в случае надобности, могла быстро ударить во фланг красных при их продвижении на юг. Разрешение на это последовало (№ 008070), причем указывалось, что главком крайне недоволен исходом операции, и было предъявлено обвинение, что удар должен был быть нанесен всеми силами на Каховку, а вместо этого — корпус разбросал свои силы на Корсупский Монастырь, Казачьи Лагери и Алешки.

В итоге девятидневной операции частями 2-го корпуса и корпуса генерала Барбовича уничтожены 15-я стрелковая советская дивизия и Латышская бригада. Остальные части красных (51-я дивизия, 52-я дивизия, бригада Латышской дивизии и Херсонская группа) понесли огромные потери.

Наши трофеи: около 5000 пленных, 11 орудий и масса пулеметов.

Наши потери велики:

Части генерала Барбовича — около 600 человек, 13-я дивизия — около 1200 человек, 34-я дивизия — около 600 человек и 8-й кав. полк — до 40 человек.

Задуманная красным командованием крупная операция, заключавшаяся в разгроме 2-го корпуса и овладении Перекопом, не удалась. Вместо этого группа красных понесла до 50 процентов потерь и единственно чего добилась — это плацдарма у Каховки.

Необходимо отметить, что овладение Каховским тэт-де-поном могло быть важным для нас лишь в моральном отношении. Не приходится сомневаться, что с уходом конного корпуса противник, при наличии наших слабых сил, имел бы полную возможность, когда ему это нужно было бы, снова овладеть Каховкой.

Поэтому невзятие Каховки не может свести на нет успех операции.

Условия борьбы были слишком неравны; огромный перевес сил в пехоте, а также в артиллерии и технических средствах позволял противнику постоянно иметь в руках свежие резервы, ликвидируя первоначальные наши успехи.

Несмотря на тяжелые условия — жару, полное безводье и утомление — наши части, сильные духом, с честью выполнили возложенную на них задачу. Разброски сил не было.

План красных был открыт уже 26 июля, и все силы были сосредоточены на Каховском направлении.

С 26 июля по 2 августа в этом направлении работали 7/8 наших сил и лишь 1/8 — на фронте Корсунский Монастырь — Казачьи Лагери — Алешки.

Конный корпус имел возможность уничтожить красных в районе Черненьки; дальнейшие его действия, с изменением соответствующих целей, заключались лишь в обеспечении флангов атакующей пехоты.

Распоряжения Ставки, диктуемые обстановкой на фронте генерала Кутепова и заключающиеся в приказании возможно скорее вывести части генерала Барбовича из боя, начиная с вечера первого же дня участия его в бою, не могли не связывать рук мне как командиру корпуса, которому приходилось все время считаться с необходимостью беречь конницу и возможно скорее вывести ее из боя.

Все изложенное приводит к общему суждению: части 2-го корпуса и генерала Барбовича выполнили возложенную на них задачу, и не их вина, что красные, обладая огромным превосходством сил, артиллерии и технических средств, удержали за собой пятиверстный плацдарм у Каховки[17].

Последствиями неудовольствия главкома, о котором я сказал выше, по поводу Каховской операции был рапорт начальника моего штаба:

НАЧАЛЬНИК ШТАБА

2-го КОРПУСА

Августа 2-го 1920 г.

№ 517-н

КОМАНДИРУ

2-го КОРПУСА

Рапорт

Ввиду неудовольствия исходом операций, высказанного Главкомом (телеграмма № 8070) на имя Вашего Превосходительства и считая себя, как начальник штаба, ответственным за это, прошу об отчислении меня от должности начальника штаба по окончании операции.

Генерального Штаба полковник

Фролов

На этом рапорте я положил такую резолюцию:

«Очень жалею отличного работника, но так как сам ухожу, представлю решению Главкома. Слащов».

Одновременно я послал главкому такую телеграмму:

Срочно вне очереди

ГЛАВКОМУ

Ходатайствую об отчислении меня от должности и увольнении в отставку.