Белые зубы

– Валяйте. Не придется копаться в архиве. Счастливо.

Не успела Айри положить трубку, как в комнату кометой влетела Джойс в хипповском прикиде: длиннющий бархатный подол с бахромой, восточный халат и поверх него свитки шелковых шарфов.

– Не занимай телефон! Я тебе уже говорила. Телефон нам нужен. Вдруг позвонит Миллат.

Четыре дня назад Миллат не пришел на прием к психиатру, куда его записала Джойс. С тех пор его не видели. Все знали, что он с КЕВИН и не собирается ей звонить. Одна Джойс этого не понимала.

– Мне очень важно с ним поговорить. Еще немного, и мы найдем выход. Марджори почти уверена, что у него синдром нарушения внимания с гиперактивностью.

– А вам это откуда известно? Кажется, Марджори доктор. Как, блин, насчет врачебной тайны?

– Айри, не глупи. Марджори нам друг. Поэтому она старается держать меня в курсе.

– Просто мафия какая-то.

– Да ладно тебе. Не впадай в крайности. С каждым днем ты становишься все истеричнее. Я просто прошу не занимать телефон.

– Я слышу.

– Потому что если Марджори не ошиблась и это действительно синдром нарушения внимания, тогда нужно срочно посоветоваться с доктором и попить метилфенидат. Иначе организм истощится.

– Джойс, дело тут не во внимании, а в том, что Миллат мусульманин. Таких, как он, миллиард. Не могут же все страдать гиперактивностью.

Джойс перевела дыхание и сказала:

– По-моему, ты становишься очень жестокой. Разве подобные рассуждения тут помогут?

Она со слезами на глазах подошла к хлебной доске и отрезала внушительный кусок сыра.

– Самое для меня сейчас главное – свести их воедино. Пора.

– С чего вдруг? – с подозрением спросила Айри.

Джойс отправила кусок сыра в рот.

– Потому что нуждаются друг в друге.

– Но раз они сами не хотят…

– Иногда люди не знают, чего они хотят, что им нужно. Эти двое необходимы друг другу, как… – Джойс задумалась. В метафорах она была не сильна. Скажем, в саду рядом нужно сажать только идеально подходящие друг другу растения. – Как Лорел и Харди, как Крик и Уотсон…[97]

– Западный Пакистан и Восточный Пакистан.

– Айри, по-моему, это совсем не смешно.

– Я и не смеюсь, Джойс.

Отрезав еще сыра и пару ломтей хлеба, Джойс соорудила многоэтажный бутерброд.

– У этих мальчиков серьезные душевные проблемы, которые мешают Миллату пойти навстречу Маджиду. Он сильно переживает. Их разделила религия, культура. Представляешь, какая это травма?

Айри пожалела, что тогда не дала Маджиду всласть наговориться. Теперь бы ей было что возразить Джойс. Речи пророков дают хорошее оружие. Она могла бы многое спросить – о тайне близнецов. О миллионной числа пи (интересно, где начинаются бесконечные числа?). А главное – о двойном смысле слова связать. О том, что хуже, что болезненнее: когда вас толкают друг к другу или когда пытаются разделить?

– Джойс, почему б тебе не волноваться о собственных детях? Для разнообразия. О Джоше, например. Когда ты в последний раз его видела?

Джойс поджала губы.

– Он в Гластонбери.

– Целых два месяца?

– Он собирался попутешествовать. Предупреждал, что может задержаться.

– А с кем он? Ты совершенно не знаешь этих людей. Может, стоит в первую очередь задуматься над этим, а не лезть в чужие дела?

Джойс и бровью не повела. Как ей были знакомы эти подростковые оскорбления! За последнее время она столько наслушалась от своих детей и от окружающих, что ни брань, ни жестокие высказывания ее уже не задевали. Она просто выпалывала их с корнем.

– Я не ношусь с Джошем потому, что, как ты прекрасно знаешь, – сказала Джойс фирменным чалфенским тоном «слушайте, родители» и широко улыбнулась, – он хочет добиться от нас внимания к своей персоне. Так же, как ты в данный момент. Типичное поведение подростка-интеллектуала из среднего класса. (В отличие от многих других в то время, Джойс не боялась произносить слово «средний класс». В лексиконе Чалфенов это словосочетание являлось синонимом наследников просвещения, созидателей процветающего государства, интеллектуальной элиты, светочей культуры. Трудно сказать, откуда они позаимствовали эту идею.) – Он скоро перебесится и вернется в стойло. Насчет Джошуа я ни капли не волнуюсь. Он хочет что-то доказать отцу, и скоро это пройдет. Вот у кого действительно проблемы, так это у Маджида. Я тут провела исследование, Айри. Я читаю знаки, рассыпанные вокруг.

– Значит, неправильно читаете, – сделала Айри ответный выпад: судя по всему, битва начиналась. – У Маджида все чудесно. Я только что с ним разговаривала. Он настоящий дзен-буддист. Черт возьми, да он самый безмятежный человек из всех, кого я знаю. Он работает с Маркусом, и ему это очень нравится, он счастлив. Может, введем политику невмешательства? Немного пофигизма нам не помешает. У Маджида просто замечательно.