Белые повстанцы скалистых гор

Уверенность Шейлы привела Дори в бешенство, но она посчитала самым умным скрыть свой гнев. Вместо этого она решила больше узнать о своём  похитителе.

– Скажите хотя бы, сколько лет этому Эрику?

– Я думаю, что ему лет двадцать пять – двадцать шесть, – ответила Линда.

– Довольно стар для девочки, которой только что исполнилось шестнадцать, как ты считаешь?

– Ни один Родич не имеет право взять подругу и завести детей, пока не докажет народу свою ценность в сражении и не убьёт несколько врагов, – разъяснила Шейла. – Именно поэтому большинство мужчин-Родичей лет  на десять-двадцать старше своих подруг. Когда девочка превращается в женщину и начинает «сходить с ума по мальчикам», это сама природа говорит, что пришло время выходить замуж.

– Ты хочешь сказать, что Эрик – убийца?

– Солдаты убивают своих врагов и врагов своего народа, верно? – спросила Линда.

– Да, я согласна.

– И они по-прежнему любят своих жён и детей, не так ли?

– Да, я думаю так.

– Тогда в чём вопрос?

– Ну, я считаю, что всё это слишком ново и неожиданно, мне надо привыкнуть, –  запнулась Дори.

– Пожалуй, это всё, что тебе пока нужно, – сказала Линда, указывая на большую кучу вещей. – Давай мы поможем отнести всё это к тебе домой.

В следующем вопросе Дори был скрыт тайный расчёт.

– Вы так и не сказали мне, должна я заняться любовью с Эриком сегодня ночью или нет?

– Поверь мне, тебе не стоит волноваться, – ответила Шейла с хитрой усмешкой, которая привела Дори в недоумение.

– Ладно, чёрт побери, я в любом случае собиралась поскорее покончить с девственностью, – мрачно пошутила Дори.

– Молодец, девчонка! Шутка в трудный момент – это признак смелости, – ответила Линда, ободряюще хлопнув её по руке.

«За сегодняшний вечер я слышу это второй раз», – подумала Дори.

Уже совсем стемнело, когда они с трудом прошли несколько сот метров через частично вырубленный лес до хижины, которую Линда определила как дом Эрика.

– И твой тоже, – добавила она.

Без отражённых городских огней, кромешная тьма была почти абсолютной, в отличие от любой другой ночи, которую помнила Дори. «Жутковато», – подумала она про себя.

– Ладно, Эрика ещё нет. Мы поможем тебе устроиться, – объявила Шейла. В хижине она зажгла керосиновую лампу, которая осветила просторную, но почти пустую комнату.

Один угол комнаты занимало подобие кухни, где стояли кухонный стол и стулья, а также имелась дровяная печь, раковина, бочка с водой и несколько полок. В противоположном углу стояла современная кровать большого размера, окружённая разной простой мебелью, включая платяной шкаф, кресло-качалку и подставку для лампы. На вешалке висела мужская одежда.

В третьем углу виднелась ванна, подсоединённая к открытой сливной трубе. Этот угол, видимо, был предназначен для будущей ванной комнаты. Повсюду были разбросаны инструменты, пистолеты, боеприпасы, книги и другое мужское и боевое снаряжение.

Вдобавок к первому неприятному впечатлению в хижине было холодно, так как она пустовала почти два дня. Дори передёрнуло от мысли, что это будет её «домом».

– Не волнуйся, ты воспитаешь его в мгновение ока, и вы вдвоём приведёте это жилье в порядок за неделю, – успокоила её Линда.

Дори засомневалась.

– Воспитаю?! Я буду его воспитывать? Он же опасен.

К удивлению Дори, Линда и Шейла буквально покатились со смеха, снова и снова повторяя слово «опасен». Потом Линда извинилась: – Прости, но мы смеялись не над тобой, это надо себе представить, чтобы Родич мог обидеть свою подругу.

– Ну, вообще-то был у нас один мужик. Помнишь старого Ральфа? – спросила Шейла у Линды.

– Да, но ведь он пошёл на корм воронам, – ответила Линда.

– Что значит «на корм воронам»? Что случилось с Ральфом? – спросила Дори.

– Ральф, который бил жену и пил, жил в Мэтьюсвилле примерно год назад. Он нарушал нравственный закон общины и не исправился даже после многих предупреждений. Так что мы повесили его, прямо там, на поляне, куда ты подъехала, – объяснила Шейла.

– Что значит «мы его повесили?» – усомнилась Дори.

– Да, вся община проголосовала за это, когда его судили на Тинге, а публичное повешение было предупреждением для всех остальных.

Тут вмешалась Линда и пояснила: – Дело в том, что Белые мужчины-арийцы в своих странах и в соответствии с обычаями хорошо обращаются со своими женщинами и не позволяют другим мужчинам поступать с ними плохо. Так что, когда ты предположила, что Эрик опасен для тебя, нам стало очень смешно.

Шейла добавила:

– Но не подумай, что если женщина становится слишком сварливой или несносной, муж не может отшлёпать её по мягкому месту, чтобы улучшить её поведение. Может, и ещё как, но для этого тебе придётся сильно постараться. Так что, если ты не собираешься вести себя назло Эрику, его будет легко воспитать.

– Я всё ещё не понимаю то, что ты называешь воспитанием мужчины. – Дори притворилась озадаченной, хотя давно считала, что может приворожить и обвести вокруг пальца любого мужчину.