Читаем Белые и синие полностью

Во французской части города протекает Рона, живут рабочие шелковых мануфактур и перекрещиваются торговые пути с севера на юг и с запада на восток, от Лиона до Марселя и от Нима до Турина. Французская половина всегда была проклятым городом, жаждавшим иметь короля, стремившимся обрести гражданские свободы; городом, содрогавшимся от сознания того, что является подневольной землей, подвластной духовенству.

Это не было духовенство галликанской церкви, неизменное во все времена, знакомое нам сегодня: благочестивое, терпимое, неукоснительно соблюдающее свой долг, всегда готовое проявить милосердие, духовенство, которое, живя в миру, утешает и наставляет его, чуждое мирским радостям и страстям; это было духовенство, зараженное интригами, честолюбием и алчностью; то были придворные аббаты, соперничавшие с аббатами римской церкви, бездельники, франты, наглецы, законодатели моды, самодержцы салонов и завсегдатаи сомнительных переулков. Хотите взглянуть на такого? Возьмем хотя бы аббата Мори, надменного, как герцог, наглого, как лакей; у этого сына сапожника были более аристократические замашки, чем у сына вельможи.

Мы назвали Авиньон городом священников; назовем его также городом ненависти. Дети, которые в других местах лишены дурных страстей, появлялись здесь на свет с сердцем, переполненным ненавистью, передававшейся от отца к сыну на протяжении восьмисот лет; прожив жизнь, исполненную вражды, они в свою очередь завещали собственным детям это дьявольское наследие. В таком городе нельзя было жить, не примкнув к какой-либо партии, чтобы, в соответствии со значительностью своего положения, играть в этой партии определенную роль.

Граф де Фарга был роялистом еще до того, как приехал в Авиньон; когда он оказался в Авиньоне, ему пришлось стать ярым монархистом, чтобы занять видное положение. С тех пор его считали одним из вождей роялистов, одним из тех, кто несет знамя веры.

Еще раз повторим: это было в 87-м году, на заре нашей независимости. И вот когда во Франции прозвучал клич к свободе, французский город восстал, охваченный радостью и надеждой. Наконец-то пробил для него час заявить во всеуслышание о своем несогласии с решением юной несовершеннолетней королевы, которая, дабы искупить свои грехи, уступила папе город, провинцию и полмиллиона душ в придачу. По какому праву эти души были навеки проданы иноземному властелину?

Франция собиралась сплотиться на Марсовом поле в братских объятиях праздника Федерации. Весь Париж трудился, благоустраивая к празднику необъятный участок земли, куда через шестьдесят семь лет после этого братского поцелуя он созвал недавно всю Европу на Всемирную выставку, — иными словами, на торжество мира и промышленности над войной. Один лишь Авиньон был исключен из этого великого пира; один лишь Авиньон не должен был принимать участия во всеобщем братстве. Но разве Авиньон не был частью Франции?

И тогда были избраны депутаты; они явились к папскому легату и потребовали, чтобы он покинул город в течение двадцати четырех часов. Ночью паписты во главе с графом де Фарга в отместку повесили на столбе чучело с трехцветной кокардой.

Люди управляют течением Роны, отводят по каналам воды Дюране, перегораживают дамбами бурные потоки, которые в период таяния снегов обрушиваются водными лавинами с вершин горы Ванту. Но даже Всевышний не попытался остановить грозный людской поток, в неудержимом порыве устремившийся вниз по крутому склону авиньонских улиц.

При виде болтавшегося на веревке чучела с кокардой национальных цветов французский город поднялся с криками ярости. Граф де Фарга, зная жителей Авиньона, скрылся той же ночью, когда была проведена операция с чучелом, которую он возглавил, и уехал к одному из своих друзей, жившему в долине гор Воклюз. Четверо его единомышленников, справедливо заподозренные в том, что они входили в шайку, водрузившую чучело, были схвачены в собственных домах и повешены вместо графа. Веревки для этой казни были силой отобраны у доброго малого по имени Лекюйе, а роялистская партия несправедливо обвинила его в том, что он предоставил их по своей воле. Это произошло 11 июня 1790 года.

Жители французского города единодушно известили Национальное собрание о том, что присоединяются к Франции вместе с Роной, всей своей торговлей и Югом — половиной Прованса. Национальное собрание как раз переживало кризис, оно не хотело ссориться с Римом, щадило короля и отложило рассмотрение этого вопроса.

Тогда патриотическое движение Авиньона переросло в восстание и папа счел себя вправе подавить его и покарать мятежников. Пий VI повелел отменить все нововведения в Венесенском графстве, восстановить привилегии дворянства и духовенства, возвратить полноту власти инквизиции. Торжествующий граф де Фарга вернулся в Авиньон, не только не скрывая, что именно он водрузил чучело с трехцветной кокардой, но и хвастаясь этим. Никто не смел ничего говорить. Папские декреты были обнародованы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Соратники Иегу

Похожие книги

1917, или Дни отчаяния
1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году.Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском.Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот.Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать.Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком.Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать.Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну.Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил.Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху.Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире.И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.

Ян Валетов , Ян Михайлович Валетов

Приключения / Исторические приключения