Белые дьяволы

Это дало черному динотерию удобный случай. Точно кабан, он бросился вперед и ударил динозавра в бок между плечом и задними ногами. Тот остановился, покачнулся, — однако, не упал. Черный враг заметил, что его рога не могли пробить защищенной броней кожи. Он отступил и ударил своими страшными, острыми, как кинжалы, клыками в ребра чудовища. Но бивни не могли разрезать тела ящера, как обычно; они засели в его мясе, и пока динотерий старался освободиться для нового нападения, чудовищный колосс оправился. Его черный враг забыл о массивном и страшном хвосте исполина. Внезапно он взвился и ударил динотерия по ногам с силой паровой бабы, обрушив на них тяжесть в полтонны, ноги подогнулись, и раньше чем динотерий успел подняться, динозавр вонзил все свои три рога в его горло и грудь. Хлынула кровь; динотерий издох. Исполин освободился и пошел через свою мертвую жертву, похожий на катящуюся гору. Он не стал есть кровавого мяса, а только понюхал его; для травоядного создания этот запах был нестерпим. Подойдя к деревьям, король ящериц опустил голову и принялся чистить клюв о жесткую траву, как птица.

Это движение открыло складки незащищенной кожи на задней стороне его шеи, что и заметил молчаливый наблюдатель-человек. Ему захотелось попробовать, не может ли он ранить такого исполинского и так хорошо защищенного врага. Свесившись на ногах и на одной руке, он с силой бросил колючий сук акации во впадину кожи.

Исполин пришел в бешенство: со страшным ревом, спугнувшим синюю птицу, он стал отчаянно трясти головой, потом принялся кататься на спине, надеясь освободиться от колючек, проникших под его щит; но, это только еще глубже вгоняло в тело шипы. Движения динозавра были так страшны, что человек из предосторожности поднялся повыше.

Вдруг чудовище, опустив голову как можно ниже, кинулось к стоячему болоту и через несколько мгновений с громким всплеском исчезло под поверхностью, потом снова всплыло и быстро двинулось к заросли на противоположном берегу, вероятно, надеясь там найти какой-нибудь старый пень, который помог бы ему избавиться от мучения. На краю заросли его встретил такой же ящер, только поменьше, и они вместе исчезли в спутанной чаще высоких болотных растений.

Человек вышел из своего убежища с обломком громадного сука в руке. Вдруг до его слуха донесся громкий зов. Он повернулся и увидел свою подругу с ее маленьким на руках; она стояла под деревом и знаками звала его к себе. Заметив, что он ее понял и подходит, она быстро поднялась в ветви. Он вскарабкался вслед за ней на самую верхушку дерева, поднимавшегося выше всех окружающих; с него открывался вид на низины и луга, лежавшие позади заводи. Она показывала на пастбища; их усеивали большие, черные рогатые животные, такие же, как то, которое было убито при нем. Это были бродячие стада динотериев.

С неудовольствием увидел их человек.

Он сам недавно пришел на берега большой лагуны, и место понравилось ему: тут было много плодов и, к тому же, он не нашел здесь ни следа своих самых страшных врагов: исполинских и неумолимых черных пещерных львов и рыжих медведей. Решив, что это хорошее место, человек выстроил убежище для себя и для своей семьи на высоком дереве. Из перевитых ветвей он устроил грубую, но прочную, площадку и усыпал ее довольно мягкими, тонкими ветками и побегами. Такая же, но более легкая, площадка над головой служила крышей и не пропускала воды; густая листва заменяла боковые стены.

Несколько дней два динозавра не показывались, а стада динотериев оставались на лугах, где животные паслись и пили воду из медленного источника, пересекавшего луга. Она была лучше солоноватой воды лагуны.

Но раз коричневая мать, держа ребенка на руке, собирала плоды на берегу, в то время, как человек вдали осматривал границы своих новых владений. Подняв голову, женщина увидала над собой ужас — динозавра; его холодные, безвыразительные глаза неподвижно смотрели на нее из роговых рамок. Она повернулась, чтобы бежать, и натолкнулась на товарку чудовища, которая была поменьше, но такая же страшная. Позади женщины стояла непроницаемая стена колючих акаций. Оставалось одно убежище — ближайшее дерево, правда, слишком маленькое, но достаточно высокое, чтобы она могла очутиться вне доступа ужасных рогатых, неподвижных морд. С ловкостью обезьяны женщина взобралась на деревцо и скорчилась в букете его листьев. Тонкий ствол качался под ее тяжестью. Прижимая коричневого ребенка к сердцу, она пронзительно кричала. Человек услышал этот зов и крикнул в ответ, а потом побежал молча, чтобы не тратить дыхания. Но до приюта матери и ребенка было далеко, а подруга динозавра, особенно злобная, терлась о дерево; оно качалось, но не сразу подалось. Тогда оба исполина стали подрывать его корни рогами; они часто делали это, чтобы добыть плоды, слишком высокие для них. Дерево наклонилось, его верхушка коснулась земли.