Белоснежка и семь апостолов

Сомнения начались потом. И, кажется, только у меня. Я ни с кем ими не делился, ждал, что подобные мысли первым выскажет кто-то другой. Но энтузиазм не иссякал, цирк работал, как хорошо отлаженный механизм, и не было ни малейших признаков того, что в нашей команде есть еще хоть кто-то, не уверенный в правоте нашего дела. А если и возникали какие-то вопросы, выходящие за пределы плана по революционному обновлению мира, Отто всегда находил на них безупречные ответы.

Кое у кого энтузиазм явно преобладал над здравым смыслом. Димка, Артурчик и Венди меня порой откровенно пугали. Перетерпев зимнее межсезонье, они всякий раз словно с цепи срывались. Гастроли превращались для них в эпизоды «Приключений неуловимых мстителей». Самым странным было то, что Отто воспринимал их экстаз как должное. Они же Артисты, натуры эмоциональные, им важен не только результат, но и процесс!..

Я ему верил. Как гуру, как знатоку человеческой натуры, как психологу, который в трудный момент моей жизни соскреб с моей души болячку и выпустил все дерьмо, что там копилось годами, а потом помог осознать себя по-новому.

Сомневался ли я когда-либо в его правоте? Нет. Он знал, что делать, я знал — как, остальные — делали.

Стоило ли сомневаться сейчас?..

— Алло, Горинец, ты меня слышишь? — Дэн повысил голос. — Опять медитируешь?

— Слышу, — отозвался я. И почувствовал, как снова из меня протягивается куда-то неоновое щупальце; и увидел надпись «From Russia with Magic!»на огромном рекламном щите, двухметровое улыбающееся лицо Венди в красном чепце, рабочий в синем комбинезоне заканчивает монтаж и спускается вниз по лестнице, снизу ему улыбается высокая девушка в очках и с огненно-рыжими волосами. Она что-то говорит рабочему по-английски, и я узнаю ее голос, тут она поворачивается прямо ко мне, и…

Нет, это не будущее. Это галлюцинация чистой воды. Меня начинает разбирать смех. Такого будущего не может быть, потому что не может быть никогда. Я продолжаю смеяться и неожиданно ощущаю удар.

Вместо лица самоубийцы Аси передо мной появляется озабоченная физиономия Дэна, почему-то перевернутая. Как из-за стены я слышу:

— Эй, Артемка! Артемка! Да очнись же!.. «Скорую» вызвать?!

Кузнецов

То, что артисты (все до одного) — аномалы, я понял сразу. Даже конферансье, хоть он даже самого маленького карточного фокуса не показал, — и тот был аномал. Дочки визжали, а я сидел и ликовал. Все было по-настоящему. Прекрасные экземпляры — один к одному. Сразу восемь. В голове зрел план, как их подловить, как провести переговоры, как использовать для работы, как изучить их способности и как это потом все пригодится. Ох, если бы у меня в отделе появились собственные аномалы!.. Семенов бы из гроба восстал, чтобы поаплодировать мне. Такое бывает раз в жизни, думалось мне, и глаза застилала эйфория. Так везет только раз.

Они не разочаровали меня. Хоть я и не прорвался после шоу за кулисы (девчата потребовали попкорна и сахарной ваты), хоть и не смог поймать их за хвост ни тогда, ни после — удача мне не изменила. Удача знала, кого привести на то выступление.

Они уехали из города через три часа после того, как отгремели аплодисменты. Как я узнал позже, они чрезвычайно редко задерживались по окончании последнего выступления на сутки и более. Но тогда мне еще не в чем было их подозревать, и я не стал пороть горячку. Был уверен, что найду их достаточно быстро. Не тут-то было. Юридически Волшебного цирка Белоснежки не существовало. Точнее, не совсем так: они числились самодеятельным цирковым коллективом при ДК города Сосногорска, но там их не видели с того самого дня, как взяли на баланс. Липовый руководитель самодеятельного цирка исправно получал зарплату, знать не зная, где куролесят его подопечные. На местах они собирали залы, но проданные билеты и большая часть выручки шли в зачет заведениям, где они выступали. Собственно цирковыми были только афиши, костюмы и декорации. Выступая повторно в том населенном пункте, где однажды уже дали концерт, они старались арендовать другое помещение. Но это я тоже выяснил много позже, уже когда точно знал, за кем охочусь. Но тогда они для меня представляли скорее научный интерес.

Итак, они смылись, и единственная существенная деталь, которая осталась у меня на руках, — номер их фургона.

По этому номеру машину через месяц нашли на авторынке в Челябинске. Все, концы в воду. Лето кончилось, и их след окончательно потерялся.

Странным было абсолютно все: сборище аномалов, полулегальная деятельность, явное нежелание поддерживать какие бы то ни было деловые и дружеские контакты и, наконец, подозрительное бескорыстие. Их при всем желании нельзя было назвать мошенниками. Они не рвались в звезды (хотя с их-то способностями и фантазией можно было рассчитывать на эфир Первого канала). Напрашивался идиотский вывод: этой восьмерке просто нравилось развлекать народ за так. В буквальном смысле «цирк бесплатный». Все выглядело так благостно, что поневоле думалось о подвохе.

Что-то было не так.

Я превратился в сентябре.