Белль и Себастьян

Он скомандовал механически, не ожидая реакции, но когда увидел, что пес лег с ним рядом на траву, то чуть не захлопал в ладоши. Собака все понимает! Она не только не злобная, она очень-очень умная! Сияя от радости, Себастьян улегся на землю. Так наблюдать за происходящим возле фермы было еще удобнее. Вот только он не заметил, что к их кусту подлетает галка. Когда она попыталась сесть на ветку, пес прыгнул, промахнулся и понесся за вспорхнувшей птицей. Себастьян шепотом звал его обратно — напрасный труд. Легче было бы, наверное, остановить реку. Галка опасности пока не замечала. Она летела над землей, высматривая себе что-нибудь съестное. Плохо натянутая брезентовая крыша грузовика трепыхалась на ветру, а его груз испускал соблазнительный аромат сала. Галка сменила траекторию полета и нырнула под брезентовый купол. Все это время пес бесшумно бежал следом. Даже перепуганный Себастьян не мог не отметить про себя, какой он ловкий и проворный. Хозяйка дома и ее «гости» ничего не заметили. Себастьян не знал, что ему делать. Выскочить из укрытия? Но что, если немцы испугаются и начнут стрелять? Дедушка строго-настрого ему приказал: «Ни в коем случае не заговаривай с людьми в серой форме. Если тебя заставят, начнут расспрашивать, говори как можно меньше. Они не такие, как мы, помни об этом, Себастьян!»

Пока мальчик решал, как поступить, случилось самое ужасное: пес вскочил в кузов грузовика, и брезентовая крыша заходила ходуном, словно с ней случилась судорога. Солдаты, оглянувшись, бросились к машине, на ходу вынимая оружие. Себастьян понял, что от него теперь ничего не зависит. Оставалось только молиться Господу, чтобы он спас его друга. И в этот момент ему было все равно, есть Бог на небе или нет…

Ханс был готов спустить курок, но Эрих успел его остановить in extrëmis.[7] Обер-лейтенант не догадывался об их маленькой «коммерции», и сейчас был неподходящий момент, чтобы выдать себя. Если грузовик вернется с простреленным брезентом, он будет вынужден объясняться с Брауном, а тот весьма строг в вопросах дисциплины. И не дай бог ему узнать, что они проворачивают незаконные сделки! Жестом приказав напарнику подойти к нему ближе, Ханс выставил вперед автомат и сдернул брезентовую покрышку.

Среди перевернутых корзин высилась горка булок, и с самой верхушки на него смотрела черная галка. Как только птица поняла, что путь свободен, она вспорхнула, задев солдата крылом по щеке. Ханс, устыдившись, что переполошил напарника из-за пустяка, выстрелил вслед юркой птичьей тени.

— Verdammt, hör auf dummkopf! Das ist nur ein Vogel![8]

Подбежала раскрасневшаяся, сердитая француженка. Эрих шагнул к ней навстречу, чтобы помешать Хансу совершить еще какую-нибудь глупость.

— Зачем было стрелять, скажите на милость? Хотите переполошить всю округу?

— Ты, мадам, потише! Смотри, что чертова птица сделала! Столько хороший продукты!

— А почему не Пресвятая Дева, раз уж на то пошло? Хотите сказать, одна галка перевернула вверх дном весь груз? Решили меня облапошить? Не выйдет!

Эрих не понял и половины сказанного, но подозрительный тон мамаши Дорше говорил яснее слов. Он притворился удивленным:

— Облапошить? Что ты говоришь, мадам?

— Говорю, заплатите мне за мои бутылки! Ну?

— Ты хочешь хлеб?

— Хлеб? Менять водку на хлеб? Да он теперь весь исклеван, и бог знает, чем могла болеть эта галка!

Быстрым взглядом она окинула содержимое перевернутых корзин и указала пальцем на сверток, весь в жирных пятнах.

— Четвертину того круга сыра и… и бидон. Там бензин?

— Unmöglich![9] Бензин нельзя, нет, verboten!

— А разве моя водка, она не verboten?

— А если мы обыскать ваша ферма?

— Что? Решили придраться ко мне из-за пустяка? Может, еще галку поймаете и обыщете? — Женщина прищурилась и добавила тихо, с ехидной усмешкой: — Я не удивлюсь, если узнаю, что начальнику известно о ваших проделках!

Подавив ярость, Эрих сделал вид, будто размышляет над ее словами. Эта француженка хитра, и она наверняка догадалась, что они — простые солдаты. Конечно, можно было бы попытаться ее припугнуть, но в этой проклятой стране никогда не знаешь, с кем имеешь дело. Что, если она пойдет жаловаться к обер-лейтенанту? Нет, пока ее трогать не надо. А потом будет видно…

— Хорошо, договоримся! Ты даешь две бутылка, мы даем сыр и шоколад. Шоколад — вкусно и очень дорого!

— Не хочу я ваших сладостей! Дайте мне бензин!

Вскоре голоса затихли. Себастьян что есть духу мчался по тропинке следом за собакой. Когда до гребня оставалось совсем немного, он потерял ее из виду, но даже не успел испугаться: поравнявшись с горкой камней, замер как вкопанный. Сон это или явь? Пес сидел над тремя связками колбасок и уже жевал первый кусок. Так вот почему он бежал так медленно! Нес во рту целую кучу колбасы! Себастьяна душил хохот, и все же мальчик попытался придать своему голосу строгость:

— Я за тебя так испугался! Тебя же могли убить! Никогда больше так не делай! Обещаешь?